Зоица отрицательно качнула головой.
— О нет… он вас любит…
— В таком случае… Зоица прервала его.
— Нет, дорогой мой, милый, то, что вы хотите, немыслимо, невозможно… Я не принадлежу себе. Не своя. Забудьте наш нынешний разговор, его не надо было начинать, а я не имела права вас слушать. Я не своя.
— Вы любите кого-нибудь? — растерянно спросил Алексей Леонидович…
Зоица ласково взглянула на него.
— Если бы могла любить, то никого не любила бы, кроме вас…
— Уже обещали другому руку свою и не можете нарушить слово?
— О нет.
Они прошли несколько шагов. Дебрянский был очень огорчен и смущен.
— Я хотел бы, Зоица, все-таки знать причину вашего отказа, — сдержанно сказал он.
Она пожала плечами.
— Зачем вам. Вы не поймете.
Он вспыхнул. Глаза его засверкали.
— Тогда я сам знаю, в чем дело, чье здесь влияние. Это ваша Лала, ненавистная, грязная Лала.
— Алексей! ради бога! — воскликнула Зоица, делаясь белее полотна, между тем как глаза ее расширились и обессмыслились от внезапно нахлынувшего страха. Но он не слушал.
— Да, я чувствую здесь ее вражду. За что? Что я ей сделал? Вы любите меня — я это вижу. Между тем, гоните меня — в угоду этой…
Она пыталась закрыть ему рот своей маленькой ручкой, но он освободился.
— Откуда у нее такая власть над вами? Какие между вами отношения, что вы подчинились ей?.. Что ей надо жертвовать всем — даже счастьем всей жизни?
— Молчите же, молчите, безумный вы, — бормотала она, ломая руки и боязливо оглядываясь, — если она узнает…