— Да, — коротко ответил я, подумав о Кончите, а может, и об Аме. — Есть.
— Рано или поздно, — негромко проговорил он, — ты вынужден будешь этого человека предать. Если метишь в мои наследники, придется научиться бросать тех, кого любишь. Хватит у тебя духу, мистер Райми? Пожертвовать самыми близкими? Отринуть все, что в тебе есть человеческого, и стать чудовищем вроде меня?
Я погрузился в раздумья.
— Не знаю… — наконец ответил я.
— Когда-нибудь узнаешь. Вот тогда и поймешь, годишься ли ты мне в преемники. — И добавил с горечью, сверкнув глазами: — Молись ради спасения своей души, чтобы не сгодился.
После этого мы перешли к обсуждению дел. Я рассказал про договор с Ридом и о том, как ловко сыграл на его привязанности к дочери. Кардинал заподозрил, что я хотел увезти ее силой, но я его разубедил.
— И Рид поверил, что она согласилась бы выйти за тебя? — недоверчиво переспросил Кардинал.
— Кто знает, может, так оно и получится.
Кардинал саркастически ухмыльнулся:
— Только услышал мое предупреждение насчет предательства близких и уже хочешь связать себя узами брака?
Я пожал плечами:
— Вы же сами говорите, мне еще лет десять мариноваться в ожидании. Почему бы не пожить в свое удовольствие?
Мы снова заговорили о будущем. Кардинал наметил примерный путь, который мне предстояло пройти. Еще несколько месяцев страховым агентом, потом около года у юристов, изучить — «или хотя бы понахвататься» — право и законы. После этого я волен скакать из отдела в отдел, осматриваться, искать себе нишу, специализироваться на чем-то одном или выбрать широкий профиль — как мне будет угодно. По словам Кардинала, достойного человека не надо водить за руку. На начальном этапе, пока я осваиваю азы, мной руководят, а потом предоставят полную свободу.
Волшебная получилась беседа. Кардинал обращался ко мне как к равному. Хлопал по плечу, с сияющей улыбкой разливал напитки. Делился планами на будущее и проектами инвестиций. Вкратце изложил свою общегосударственную стратегию, наметив уже подвластные ему области и те, на которые только предстоит выйти. Международная арена пока оставалась огромным непаханым полем. Кардинал не чаял дожить до того дня, когда мировая экономика окажется в руках его людей и они будут по своему усмотрению назначать или снимать государственных лидеров. Однако он не сомневался, что такой день настанет.
Он сказал, что его наследник получит в распоряжение весь мир. Он сам вынужден ограничиться одним городом, потому что акула, прежде чем выходить в открытое море, должна сперва вырасти и стать крупной рыбой в мелком пруду. Его одолевал соблазн уехать, расширить сферу влияния, рискнуть, но это означало бы слишком размазаться и стать уязвимым.
— Настоящий мечтатель должен быть готов пожертвовать чем угодно ради своей мечты. Даже самим собой. Мечта — это все.
Уже закругляясь, он вышел в туалет и оставил меня одного. Я воспользовался возможностью осмотреться повнимательнее. Если — когда! — я стану хозяином в этом кабинете, придется многое поменять. Сейчас тут слишком голо. Растения и картины помогут оживить пустое пространство. Еще будут компьютеры и телефоны… А марионеток всех в задницу.
Подойдя к стене, я со снисходительной улыбкой принялся разглядывать крошечных человечков. У каждого свои бзики. Кардинал, творец империй, вершитель судеб, будущий властелин мира, играет в куклы. Почему-то даже у величайших правителей…
Я остолбенел, и все мысли моментально испарились.
Передо мной висел Адриан.