Девушка озадаченно потерла виски пальцами, вздохнула.
— Это не помешает… Пусть освятит…
— Отзывчивый ты человек, Лия! — Тамара Георгиевна ласково погладила ее по руке. — Дай тебе Бог счастья!
— Да и вы молодец! — похвалила гостью Архелия. — Далеко не всякая обманутая жена поступила бы в этой ситуации так благородно, как вы…
Микола пришел с работы трезвый. В прихожей не спеша снял сапоги, куртку и заглянул в гостиную.
Девушка сидела перед телевизором и делала вид, что не замечает Грицая.
— Лия! — негромко окликнул он. — Ты даже не вышла встретить меня…
Чуть повернув голову в его сторону, Архелия бросила без особой приязни:
— Откуда я знала, какой ты заявился, может опять поддатый! Вот и не стала встречать.
— Да ты прекрасно знала, что я приду непьяный! — недовольно сказал парень, опускаясь на диван. — Ты ведь звонила Райке, интересовалась… Мне хлопцы говорили…
— Но ты ведь мог после работы зайти в закусочную, — вздохнула девушка, поднимаясь с кресла. И, вскользь взглянув на Миколу, произнесла уже другим, более теплым, голосом: — Ладно, Колька, иди мой руки — и за стол! Я приготовила твой любимый рассольник и жаркое.
— Значит, все-таки ждала! — усмехнулся Грицай и, помявшись, вдруг виновато опустил глаза: — Ты прости меня, что я два дня квасил, как последний дурак… Уж очень было паршиво на душе. Сама понимаешь, не такое это простое дело — в одночасье начать новую жизнь, оставив за бортом прошлое…
— Да понимаю! — с болью воскликнула Архелия. — Все понимаю! Мне ведь тоже нелегко… Но я же не напиваюсь. И ты, пожалуйста, не пей, очень тебя прошу!
— Не буду…
Лицо девушки просветлело.
— Я так рада услышать это от тебя! — призналась она и, ласково улыбнувшись, пошлепала на кухню накрывать на стол.
А повеселевший Микола, на ходу сбрасывая с плеч олимпийку, бодрым шагом направился в ванную.
Ужинали они вместе. Неторопливо говорили о погоде, о делах на зерноскладе, о Жадане и Зое Дмитриевне. Потом чинно смотрели телевизор.
Спать легли в одну постель.
Архелия уснула гораздо позже Грицая, долго ворочалась, то ее колотил озноб, то донимала духота, то подушка, как камень, давила в затылок. Но, наконец, пришел сон…