На лице Дианы неоновыми буквами было написано: «Простите моего мужа! Такой уж у него характер, ничего не поделаешь». Вслух Диана сказала:
– Наш сын исследует какие-то линии… или прямые пути. В общем, что-то древнее. Правда, я в этом ничего не смыслю.
– Прямые пути? – оживился доктор Эванс. – Я о них читал.
– Джейн отправилась в одно место… туда, куда Уилл мечтал поехать с ней. Как же оно называется? – Диана беспомощно оглянулась на мужа, тот по привычке скривился. – Словом, говорят, там можно достичь духовного просветления.
– Она надеется, что Уилла спасет магия, доктор Эванс. Магия, а не медицина, – съязвил Максвелл.
Эванс и бровью не повел.
– В ситуациях, подобных вашей, мистер Максвелл, люди обращаются к религии, духовным практикам, язычеству и магии. На самом деле это одно и то же. Под влиянием стресса всем нам свойственно возлагать надежды на один из перечисленных мною аспектов. Лично я считаю, годится все, что помогает. – Эванс просиял лицом, улыбнулся. – А теперь позволю себе предвосхитить ваш следующий вопрос и дать ответ. Итак: завтра или послезавтра ситуация с Уиллом прояснится.
– Очень хорошо, – сказал Максвелл. – Можно нам побыть с нашим мальчиком?
– Конечно, – в один голос ответили Эллен и Эванс, но сначала переглянулись. В их глазах было торжество – Максвелл больше не назначал жестких сроков.
Джейн часто-часто моргала, но все вокруг было как в тумане. Где она находится?
Над нею склонилась Сесилия, и взор наконец прояснился.
– С возвращением, дорогая!
– Что произошло? – прохрипела Джейн.
– Вот, попей водички!
Сесилия придержала голову Уинифред, тяжелую, как набивной мяч, и поднесла к ее губам чашку.
– Наконец-то лихорадка тебя отпустила, Уин!
– У меня была лихорадка?
– Да, дорогая, – повторная лихорадка. Да и чему удивляться! Ты подвергла себя непосильным испытаниям – вот тело и взбунтовалось.
– Я ничего не помню… постой, я ведь была в Тауэре. Я видела Уильяма.
– Да, мы знаем. С тех пор минуло тринадцать дней.