– Скоро прибудет наемный экипаж, в котором вы поедете в Вестминстер, – сообщила она.
– Председатель суда пэров уже назначен? – мрачно спросила Сесилия.
– Приговор лордам – участникам восстания будет выносить лорд Каупер.
Сесилия кивнула – информация была исчерпывающая. Пробили каминные часы, и она, поведя плечом в сторону Уинифред, произнесла:
– Пойду принесу наши плащи. Пора собираться.
Уинифред вовсе не хотелось есть, но Джейн знала: слабое тело «хозяйки» нуждается в усиленном питании.
– Сейчас, Сесилия. Только съем булочку, пока горячая.
Сесилия просияла.
– Как я рада, милая подруга, что у тебя проснулся аппетит! Кушай на здоровье!
Дорогу к Вестминстерскому дворцу Джейн не помнила. Не могла ни на чем сосредоточиться, пока экипаж, в очередной раз причинив боль ее измученному телу, не подпрыгнул, потому что возница натянул поводья.
– Вестминстер! Приехали, – донеслось с облучка.
Навстречу Джейн шагнул человек, представившийся адвокатом ее мужа. Имя – Джон Фицуильям – было ей знакомо, она ведь сама распорядилась, чтобы адвокату заплатили. В парике и мантии он выглядел достаточно мрачно. «Будто на похороны явился», – подумала Джейн.
– Вынужден предупредить вас, госпожа графиня, что виги убедили его величество в необходимости сделать из сегодняшнего события поучительное зрелище, – произнес Джон Фицуильям, глубиной тембра отчасти компенсируя официальность выражений.
– Что вы имеете в виду? – Джейн почувствовала приступ тошноты.
Адвокат откашлялся и заговорил несколько смущенным тоном:
– Весь Вестминстерский зал отдан под галереи, куда набилось огромное количество желающих.
Джейн сникла.
– Да, понимаю, – пролепетала она – надо же было как-то реагировать.
– Лорд Каупер только что прибыл в своем экипаже, вместе со свитой, и скоро займет место в зале. Госпожа графиня, через короткое время вы увидите всех обвиняемых, за исключением лорда Уинтона, которому посчастливилось убедить правительство в своем безумии. – Увидев замешательство во взгляде Джейн, адвокат пожал плечами. – Я подумал, вам нужно об этом знать.
Меньше всего Джейн интересовал лорд Уинтон (она даже толком не знала, кто это), однако она оценила стремление Фицуильяма к точности в деталях. Впрочем, Джейн все равно презирала адвоката за то, что он советовал графу признать себя виновным. Уж конечно, такое признание только облегчило бы королю дело – он бы с чистой совестью отправил Уильяма на плаху.