Небеса ликуют

22
18
20
22
24
26
28
30

Дворянин!

— А-а вы? — повернулся ко мне явно расстроенный регент. — Мон… То есть синьор де Гуаира! Должно сохранять силы телесные, как и учит нас Святой Игнатий…

Я покачал головой, мысленно поклявшись в следующий раз лично заняться трапезой.

— Так ведь вкусно! — в отчаянии воззвал брат Азиний, погружая ложку в котелок. — Дети мои! Готовил я по рецептам обители нашей… О, синьор де ла Риверо! Наконец-то!

Я оглянулся. Сьер еретик стоял в дверях, имея вид задумчивый и несколько странный.

— Трапезничать! Трапезничать, сын мой! — возопил попик и, схватив сьера римского доктора за руку, потащил к столу. — Вот и ложка! Сейчас молитву прочтем!..

Мы с шевалье переглянулись, но я не внял его молчаливому призыву.

Муки телесные не менее мук духовных ведут к просветлению.

В пытошную еретиков!

* * *

— Что вы играли, друг мой? — поинтересовался шевалье, когда я отложил гитару.

— Похоронную песнь племени кадувеев, дорогой дю Бартас. Как раз под настроение.

Он вздрогнул и перекрестился, что с ним бывало не так уж и часто.

— Гоже ли играть сии языческие напевы? — пискнуло сзади. — Ибо сия песнь, по всей вероятности, есть часть зломерзкого обряда…

Я оглянулся. Брат Азиний, к этому времени уже успевший поменять каптан на сутану, восседал на лавке, тыча прыщавый нос в раскрытый молитвенник.

Не люблю попов!

— Кадувеи уже не язычники, а «кристиано» — добрые христиане, отец Азиний. Да и раньше они были очень странными язычниками. Чтили единого Бога и, между прочим, поклонялись кресту. Есть легенда, что их крестил еще Апостол Фома.

…Поэтому мы и называли наши поселки «редукциями» — приютами возвращения к истинной вере. Поэтому так охотно и слушали нашу проповедь.

— Индейцы, равно как негры и прочие китайцы, суть дикие животные! — упрямо проговорил попик. — Ведомо, что сотворил их Господь, дабы работали они в поте лица своего на благо наше! И да не обманет их человекоподобие истинных христиан!

Я встал, поглядел в мутное окошко.

— На дворе, кажется, дождь, не так ли сьер Гарсиласио? Я поинтересовался именно у него, поскольку римский доктор уже несколько раз выглядывал наружу. Интересно зачем?