– Он здесь!
Тана застыла, как будто снова оказалась в доме Лэнса и слышала голоса вампиров за дверью. Она была уверена, что это кто-то из них – ведь остальные тоже должны быть здесь, не только Элизабет. Может быть, тот, кто ее оцарапал. Ей пришлось опереться на стену, она старалась дышать ровно. Краем глаза она заметила того, кто говорил. У него были седые волосы и длинные острые ногти. С ним был второй, помоложе, с темными волосами, узким подбородком и веснушками, хорошо заметными на бледной коже. Оба были в одинаковых черных костюмах с высокими воротниками.
Тану била дрожь, поднимавшаяся откуда-то из глубины ее тела. Она напомнила себе, что ищут не ее. Им нужен Габриэль. Они должны вернуть Клыка Айстры Пауку, заставить его поплатиться за то, что он отпустил Каспара Моралеса, вернуть его в тюрьму. И сделать так, чтобы он остался там навсегда, как будто мир не изменился и древние вампиры все еще правят им. Хотя теперь они едва понимают, чем управляют… Если Элизабет была с ними, значит, Люсьен помогал Пауку и послал своих людей, чтобы вернуть Габриэля в клетку.
«Он здесь», – сказали они.
Может быть, это значит, что Габриэль на вечеринке? Тана вытянула шею, пытаясь отыскать его в толпе.
Но вместо этого она увидела входящего в зал Люсьена Моро. Его трудно было спутать с кем-то другим. Он притягивал к себе внимание, все поворачивались к нему, как цветы к солнцу. Под руку его держала Элизабет, такая же холодная и отстраненная, как на всех видео из Холодного города.
Если ее красота была сродни тьме, то Люсьен излучал свет. Он был непринужденно элегантен, со взбитыми светлыми волосами, сверкавшими как золото, одетый в костюм цвета слоновой кости. Две верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, лицо выглядело красивым и строгим. Орлиный нос, четко очерченные губы – и впалые щеки, свидетельствовавшие о том, что ему гораздо больше лет, чем мог предположить невнимательный наблюдатель.
Позади Люсьена и Элизабет Тана наконец увидела Эйдана. Тот был одет не так роскошно, как прочие – в обычную шелковую рубашку навыпуск и черные джинсы. Тана задалась вопросом, не Полночь ли выбирала эти вещи и не у Руфуса ли они их позаимствовали.
Собрав всю смелость, Тана подошла к Эйдану, старательно обходя других вампиров.
– Тана! – воскликнул Эйдан. Казалось, что он просто счастлив видеть ее. Ровно до того момента, как она ударила его по лицу.
Он отступил на шаг, несколько человек обернулись и засмеялись. Элизабет тоже посмотрела на них, и Тане это не понравилось; впрочем, не настолько, чтобы пожалеть о том, что она сделала. Она совершенно не жалела об этом.
– Ох, – сказал он, – мне кажется, мой клык воткнулся в щеку. Это действительно больно.
Тана уперлась руками в бока и сердито уставилась на него. Она знала, что он сильнее ее и в миллион раз опаснее, но он все еще оставался Эйданом и не любил, когда на него сердятся.
Эйдан потер подбородок.
– Да ладно тебе. Я же не собирался ее себе оставить. Просто хотел, чтобы ты осталась здесь подольше. Ты же знаешь, я ненавижу один ходить на вечеринки.
– Ты скотина, – сказала Тана. – Нет, правда, невероятная скотина.
– Знаю, – ответил он с покаянным и одновременно лукавым видом. – Но раз ты оделась для вечеринки и пришла на нее, почему бы не получить от этого удовольствие? Ну, раз ты уже здесь.
– Полночь не даст тебе заскучать, – Тана протянула руку ладонью вверх. – Отдай ее. Сейчас.
– А как насчет немного потусоваться для начала? Я могу рассказать тебе кое-что интересное.
–