Зов предков

Глава 7. Тот, кого уже давно отпели

И опять дорога, суровая зимняя дорога, через заснеженный сибирский лес, мимо исполинских деревьев по глубоким сугробам и ухабам. Трудный, суровый путь не закончился и никуда не делся, но на этот раз он оказался совсем другим. Спешка не требовалась. В этот раз Волков уже никуда не бежал и ни от кого не прятался, в этот раз жизнь его уже не висела на волоске, и каждую минуту он не ждал приближающейся погони. Дорога была спокойной, тихой и размеренной.

Вдобавок, теперь Владимир путешествовал не один, а с компанией, причем, довольно интересной компанией, состоящей из мохнатого получеловека йонни, рыжего, вечно бегущего впереди лиса и шамана Тенгри, что был не особый охотник до пустой болтовни, но все-таки и пара слов его стоила сотни разговоров с другими. Шаман не разбрасывался словами попусту, говорил, что Тайга этого не любит, и поэтому он рассуждал лишь о важном, а важным часто было былое: мир во времена богов и до их пришествия, жизнь наг или йонни, судьба, предназначение души и прочее. И эти дни, что молодой дворянин провел бок о бок с Тенгри, подарили ему куда больше знаний о мире, чем, если бы Волков всю жизнь решил посвятить обучению в лучших университетах Европы.

Но всему когда-нибудь наступает исход, так и их общему пути подошел конец. Многодневные странствия по заснеженной Тайге, долгие, холодные ночи закончились, впереди показались смутные очертания города. Наступил момент прощания с йонни. Тенгри сказал ему пару протяжных слов на его языке, и получеловек понимающе замычал, затем он обнял шамана, обнял и Волкова, чему тот сильно удивился, и с грустью побрел в чащу. А вот рыжий плут ни в какую не захотел уходить и увязался следом. «Ну и пусть, — решил Владимир. — С ним как-то спокойней, и неважно, что подумают об этом местные».

Таким составом они вошли в город.

«Небольшой городок», — сразу заключил Волков.

Впрочем, этот небольшой город, несмотря на свой размеры и сибирский статус, оказался старше столицы Российской Империи аж на целых сто лет. Когда-то во времена завоевания Сибири высокий скалистый холм на берегу реки Томи послужил царским стрелкам и наемным казацким ротам добрым оплотом. Построен он был с позволения местного татарского князя Тояна, добровольно перешедшего под русскую корону. С тех пор минуло более двух столетий, и крепость обросла землями, к ее стенам стали стекаться купцы и поселяне из вольных крестьян — так появился город, нареченный Томском.

Постройки в сибирском городке оказались в основном деревянными, как в старой Руси. По обеим сторонам улочки, по которой шли путники, стояли двухэтажные домики с резными ставнями и наличниками. Резьба на каждом из них была уникальной: где-то пели райские птицы, где-то цвели сады, а где-то приютились сказочные создания.

Тенгри остановился возле больших ворот и отодвинул засов, дверь отворилась и странная компания, состоящая из двух облаченных в лохмотья путников и рыжего лиса вошла на территорию усадьбы. Тотчас залаяла собака и дернулась вперед на всю длину сковывающей свободу цепи. Лис ощетинился, зарычал, но Владимир опустил на него руку, и тот умолк. Молодая крестьянка, что находилась в это время во дворе и выбивала о снег половики, тоже бросила свое занятие и настороженно посмотрела на незваных гостей. Лицо ее было довольно милым, раскрасневшимся на морозе, а большие голубые глаза смотрели без страха и с интересом.

— Вы кто такие? — Прозвучал звучный девичий голос.

— Мир вашему дому, — поклонился Тенгри. — Мы странники издалека.

Молодка усмехнулась.

— Небось, к Федору Кузьмичу за советом и добрым словом пришли?

— Так точно, к нему самому, за советом. У себя ли?

— У себя, — кивнула девушка, — молится. — Легкая настороженность, присутствующая в начале разговора с двумя оборванцами, полностью испарилась, видимо такие гости захаживали сюда часто, и отчего-то их не опасались. Зато теперь Владимир ощутил, что внимание молодки полностью переключилось на него, девушка с интересом разглядывала и, кажется, даже оценивала молодого человека. Это давно забытое чувство заставило улыбнуться Волкова, и игриво заглянуть сибирской красавице в прекрасные голубые глаза, отчего та тотчас залилась краской и со смущением сказала:

— Ну, пойдемте, странники, коли пришли, провожу вас к старцу.

И они двинулись, но не в главный дом, украшенный замысловатой резьбой, а в небольшой, стоящий в ограде и более походивший на сарай. Девушка отворила незапертую дверь, после чего поторопила пришедших, чтобы не выпускали тепло, и вот они очутились в небольшой лачужке. Внутри оказалось тепло, мебели почти не было, лишь самое необходимое: кровать, шкаф с книгами и стол, на котором горела лучина, а в углу много-много икон, перед которыми, склонившись на коленях, молился старик. Услышав вошедших, старец обернулся, и Владимир увидел его лицо — но этого просто не могло быть, легкая дрожь пробежала по телу Волкова, а рука вдруг сама собой потянулась вверх, чтобы перекреститься.

— Император?! — в изумлении выдохнул Владимир.

Старец поднялся, слегка улыбнулся уголком губ и произнес:

— Вы ошиблись, молодой человек.