— Это тебе за Мартина, ублюдок! — во все горло прокричал молодой дворянин, вкладывая в свой рык всю ненависть, которая у него только имелась к этому исчадью наг, и уже приготовился обрушить сапфировую шпагу, как Шинь Си Ди вдруг зашипел, как гадюка, и рванулся с места.
Мощный торс хана, облаченный в вороненые доспехи, ударил в грудь Уруса. Владимир пошатнулся, не устоял на ногах, но все же в самый последний момент успел обхватить Шинь Си Ди, и они вместе сорвались с обрыва и полетели вниз к замерзшей реке.
Глава 6. Сквозь лед к огню познания
Владимир Волков и хан Шинь Си Ди, вцепившись друг в друга, на полной скорости летели вниз к замерзшей реке. Монгол, облаченный в доспехи из вороненой стали, оказался тяжелее русского, и поэтому он первым ударился о лед. Лед не выдержал силы удара, треснул, и уже в следующую секунду оба погрузились в холодную воду.
Миллионы ледяных игл тут же впились в тело Владимира, пронзая насквозь до мозга и костей, вокруг потемнело, и инстинкт подсказал отпустить смертельного врага и, как можно скорее, выплывать на поверхность. Но видимо у Шинь Си Ди имелось другое мнение на этот счет. Монгол не разжал хватки, он все так же держался обеими руками за ворот рубахи Волкова, и под тяжестью доспех все глубже и глубже погружался в пучину вод. Похоже, хан решил утопить их обоих. Владимир попытался разжать его хватку, это оказалось бесполезным, но у Волкова еще оставалась сапфировая шпага. Высвободив правую руку, Урус с ненавистью вогнал лезвие подмышку хану в сочленение доспех и увидел, как лицо врага исказилось, губы слегка разжались, выпуская пузырьки воздуха, и хватка ослабла. В этот момент Владимир с силой оттолкнул от себя монгола ногой и тот еще быстрее стал погружаться в ледяную воду, опускаясь во тьму, куда не проникал свет и лишь змеиные зрачки все так же с ненавистью горели красным пламенем.
Но на последние мгновения жизни смертельного врага Волков не собирался смотреть, поскольку и его жизнь в эту минуту висела на волоске. Быстро заработав руками, он стал подыматься к кромке льда, откуда исходил свет. По его предположениям проломленный лед как раз должен был находиться над головой. Но когда Владимир достиг поверхности, руки уперлись в сплошную ледяную стену.
«Неужели это конец? — мелькнула предательская мысль. — Нет! Я так просто не сдамся!»
Ладони заскользили по гладкой поверхности пытаясь нащупать хоть какое-то отверстие в ней, но это оказалось бесполезно, прорубь будто исчезла. А тем временем воздух в легких начал стремительно исчезать, горло сперло, а на виски накатила неимоверная тяжесть.
«Я не сдамся!» — повторил про себя Владимир и предпринял очередную попытку. На этот раз он чуть погрузился в воду и попытался взглянуть на ледяное покрывало, закутавшее реку снизу.
Должно быть, редкой и прекрасной была эта картина: видеть ледяное покрывало из глубин вод, взирать на гладкую слегка замутненную поверхность, кое-где нежно голубую, но в основном белую, покрытую снегом. «Чудная картина, — промелькнуло нелепое восхищение, — доступная лишь подводным созданиям и утопленникам перед смертью, кем я сейчас и стану… Но что это?»
На льду появилась тень. Волков увидел, как какая-то фигура отбрасывает ее на заснеженную поверхность, как быстро передвигается и скорее даже мечется. А затем, этот кто-то вдруг заскреб снег. Собрав последние силы Владимир начал всплывать. Вот он достиг ледяной преграды и вновь уперся ладонями в холодную прозрачную стену, сквозь которую на него смотрело лицо. Но не человеческое было то лицо, а лисье. Рыжий плут в смятении взирал на товарища и будто что-то хотел сказать. Если бы в легких оказалось больше воздуха, Волков бы даже усмехнулся, но лис вдруг рванул в сторону. Человек проследил взглядом за бегущей тенью, та, пробежав немного, остановилась, и вдруг — всплеск воды. Владимир не поверил глазам: лис погрузил мордочку в воду, а затем резко выдернул ее.
«Значит прорубь там!» — возликовал Волков и поплыл к вратам из этой ловушки. Наконец он достиг их, схватился за кромку льда и подтянулся, покидая водный мир.
Пьянящий воздух тут же встретил Владимира на поверхности, но какой же он все-таки был прекрасный, не смотря на лютый холод, который тотчас же впился в мокрого человека, пытаясь заморозить его и продрать до костей. Но в данный миг это не имело значения, поскольку воздух был сейчас самым главным, и Волков с жадностью хватал его ртом, словно рыба, лишенная родной обители.
А затем высоко на склоне берега Владимир увидел человеческую фигуру. Это был не кто иной, как Джау Кан. Судя по всему, старый монгол пришел в себя и теперь пытался понять, что произошло. «А, возможно, он и видел последний миг нашей битвы, — мелькнула мысль. — Но так и или иначе дожидаться его здесь не стоит».
Собрав последние силы в кулак, бывший раб Айеши, свершивший свою законную месть, поднялся. Вся его одежда, состоящая из портков, сапог и льняной рубахи была порвана, на груди зияла рана от черного ятагана, но кровь похоже прекратила течь, зато мороз никуда не делся, и сейчас он впивался своими клыками и когтями в измученное человеческое тело, высасывая из него последние силы. Но силы совершить последний рывок все-таки нашлись, и Волков шагнул в сторону леса без особой надежды на спасение, рассчитывая лишь на долгую и мучительную смерть от холода, он все-таки двинулся вперед. «Уж лучше так, — подумал он, — чем вновь попадаться в руки этому змеиному племени». Сапфировая шпага, что лежала в его руке, как влитая, острием заскользила по снегу, сейчас она казалась неимоверно тяжелой, но выбросить ее Владимир не мог, слишком уж дорогой она теперь стала для него. А лис, лис лишь покорно двинулся за своим спутником.
Мысли уже давно утратили четкость, зрение тоже начало подводить, холод, что совсем недавно пронзал насквозь, словно утратил силу или отступил ненадолго, а Владимир все шел и шел из последних сил, будто в бреду — между сном и явью. Но так не могло продолжаться вечно, и, наконец, организм сделал дело, поддавшись убаюкивающему завыванию и отсутствию сил, он отключился. Ноги Волкова подкосились сами собой, и человек упал лицом в снег, сил хватило лишь на то, чтобы перевернуться на спину и увидеть первые звезды и свое дыхание, превращающееся в белый пар, выходя из легких.
«Чуть-чуть отдохну», — пробормотал Владимир и закрыл глаза.
Рядом заскулил лис, понимая всю опасность сложившейся ситуации, но изменить рыжий зверь ничего не мог, поэтому ему оставалось лишь лечь на грудь человека, прижаться к нему теплой шкуркой и хоть так не дать замерзнуть окончательно. Но Волков этого уже не чувствовал, сознание, вообще, витало сейчас где-то за горизонтом и пробудилось лишь раз, когда лис неожиданно поднялся и зарычал. Но сознание человека не ответило на это, не ответило оно и на то, когда зверь вдруг отступил, и чьи-то сильные руки подхватили тело Владимира и понесли куда-то. Глаза открылись лишь раз, безразлично взглянули на того, кто осмелился потревожить их покой, и вновь сомкнулись, поняв что это всего лишь сон.
Волков с трудом разжал веки, глаза открывались, как после долгого сна. И не успел он открыть их и осознать где находиться и что случилось, как на него тут же налетел лис и начал вылизывать лицо.
— Отстань, старый плут, — постарался отстраниться Владимир, но то, что зверь рядом, придало сил и уверенности.
ebooksa