Институт

22
18
20
22
24
26
28
30

Люк промолчал.

— Как далеко этот ваш Институт? — спросил Тим.

— Десять миль, — ответила миссис Сигсби. — Может, чуть больше. — Очевидно, она решила, что упрямиться бесполезно.

Тим свернул на грунтовую дорогу. Как только он проехал мимо больших деревьев (их ветви касались крыши и боков машины), то обнаружил, что дорога была ровной и ухоженной. Над головой висела луна и освещала им путь, окрашивая землю в цвет кости. Тим погасил фары «Субурбана» и направился вперёд.

16

Три-двадцать.

Эйвери Диксон сжал запястье Калиши своей холодной рукой. Она дремала на плече Ники. И теперь подняла голову.

— Эйвестер?

«Разбуди их. Хелен, Джорджа и Ники. Разбуди их».

— Что…

«Если хочешь выжить, разбуди их. Скоро всё начнётся».

Ник Уилхолм не спал.

— Мы сможем выжить? — спросил он. — Думаешь, это возможно?

— Я слышу вас! — из-за двери донёсся слегка приглушённый голос Розалинды. — О чём вы там разговариваете? И что это за гудение?

Калиша разбудила Джорджа и Хелен. Калиша снова видела цветные точки. Тусклые, но настоящие. Они носились вверх и вниз по туннелю, как дети, катающиеся на горке, что было логично, потому что они и были детьми, разве нет? Или тем, что от них осталось. Огни были материализовавшимися мыслями, петляющими, танцующими и совершающими пируэты вокруг блуждающих детей из палаты А. И разве эти дети не выглядели чуть более живыми? Более настоящими? Калише так казалось, но, возможно, это было лишь её воображение. Принятие желаемого за действительное. В Институте привыкаешь принимать желаемое за действительное.

— У меня оружие, чтобы вы знали!

— И у меня, леди, — сказал Джордж. Он схватился за промежность, затем повернулся к Эйвери. — «Ну что, братишка?»

Эйвери посмотрел на каждого из них, и Калиша увидела слёзы на его лице. От этого у неё стало тяжело в животе, будто она съела что-то порченное и сейчас её стошнит.

«Когда это начнётся, быстро уходите».

Хелен: «Что начнётся, Эйвери?»