Институт

— Всё верно.

— В конце концов, копы сдадутся и я смогу поехать в Неваду, где буду счастливо жить с моими тётей и дядей, и с Бобби. — Бобби был братом Ники, который в ночь похищения Ники остался ночевать в гостях.

— Твоя реакция на смерть родителей?

— Для меня это новость. И не переживай, я смогу зарыдать. Это не будет трудно. И не будет фальшиво. Поверь мне. На этом всё?

— Почти. Первым делом расслабь кулаки. Те, что у тебя на руках, и те, что у тебя в голове. Дай шанс своей новой жизни.

— Это не легко, чувак. — Глаза Ники заблестели от влаги. — Нихуя не легко.

— Я знаю, — сказал Тим и рискнул обнять его.

Сначала Ник пассивно принял его объятия, а затем обнял его в ответ. Крепко. Тим подумал, что это неплохое начало, и что с этим парнем всё будет хорошо, сколько бы вопросов не задала полиции, сколько бы раз они не сказали, что всё это какая-то бессмыслица.

Джордж Айлс был единственным, за кого Тим переживал, когда наставлял его; парень был тем ещё балаболом и выдумщиком. Однако Тим думал — надеялся, — что всё же достучался до Джорджа: если ты ничего не знаешь — это спасёт тебя; если что-то добавишь — это может погубить тебя.

Теперь Ник и Калиша стояли в обнимку возле почтового ящика в конце подъездной дороги, где мистер Смит своим шепелявым голосом пытался посеять вину в детях, которые только хотели выжить.

— Он по-настоящему любит её, — сказал Люк.

«Да, — подумал Тим. — И ты тоже».

Но Люк был не первым, кто оказался белой вороной в любовном треугольнике, и не последним. И уместно ли здесь слово «любовный»? Люк был гением, а ещё ему было двенадцать. Его чувства к Калише спадут, как жар, хотя было бы бесполезно говорить ему об этом. Но он будет помнить, как Тим помнил девочку, по которой сходил с ума в двенадцать лет (ей было шестнадцать — на световые годы старше него). Как и Калиша запомнит Ники, красавчика, который сопротивлялся.

— Тебя она тоже любит, — мягко сказала Венди, и легонько сжала загорелую шею Люка.

— Но не так же, — мрачно ответил Люк, и тут же улыбнулся. — А, чёрт возьми, жизнь продолжается.

— Заводи машину, — сказал Тим Венди. — Автобус не будет ждать.

Она забрала Люка, и они вместе поехали к почтовому ящику, где он остался с Калишей. Они оба помахали, когда машина тронулась с места. Рука Ники высунулась из окна и помахала им в ответ. Затем машина уехала. В правом переднем кармане Ники — до которого карманникам сложнее всего добраться — лежали семьдесят долларов наличными и телефонная карта. А в его ботинке был засунут ключ.

Люк с Калишей направились вверх по подъездной дороге. На полпути Калиша закрыла лицо руками и заплакала. Тим начал спускаться, но передумал. Этим должен был заняться Люк. Что он и сделал, обняв её. Из-за того, что Калиша была выше ростом, она прижала свою голову к голове Люка, а не опустила ему на плечо.

Тим услышал гул — теперь не громче шёпота. Они разговаривали, но он не слышал, о чём, и это было нормально. Этот разговор был не для него.

4