Институт

И хотя на его щеках всё ещё были слёзы, Эйвери хихикнул.

12

После обеда Джордж предложил сыграть в бадминтон трое на трое: он, Ники и Хелен против Люка, Калиши и Айрис. И добавил, что в качестве бонуса команда Ники может взять себе Эйвери.

— Он не бонус, а обуза, — сказала Хелен и отмахнулась от облака мушек, кружащих вокруг неё.

— Что такое обуза? — спросил Эйвери.

— Если хочешь узнать, прочти мои мысли, — ответила Хелен. — К тому же бадминтон для слабаков, которые не умеют играть в теннис.

— Как же с тобой весело, — сказала Калиша.

Хелен, которая шла в сторону столиков для пикника и шкафа с играми, не оборачиваясь, подняла над плечом средний палец. И оттопырила его. Айрис сказала, что Ники и Джордж могут сыграть против Люка и Калиши, а она, Айрис, будет судьёй. Эйвери сказал, что поможет ей. Все согласились, и игра началась. Обе стороны набрали по десять очков, когда дверь гостиной открылась и наружу почти ровной походкой вышел новичок. Он казался потерянным, будто находился под действием каких-то препаратов. И ещё казался рассерженным. Ростом шесть футов и возрастом около шестнадцати, прикинул Люк. У него был внушительный живот — продуктовое брюхо, которое в зрелом возрасте могло стать пивным, — но его руки бугрились мускулами и у него были внушительные трапециевидные мышцы — возможно, от занятий со штангой. Его щёки были усыпаны веснушками и прыщами. Глаза казались воспалёнными и сердитыми. Его рыжие волосы торчали клочьями во все стороны. Они все остановились, чтобы разглядеть его.

Шёпотом, не шевеля губами, как зэк на тюремном дворе, Калиша сказала:

— Ну и туша.

Новичок остановился возле батута и оглядел остальных. Он заговорил медленно, прерывисто, будто те, к кому он обращался, были первобытными людьми, плохо понимающими английский. У него был южный акцент.

— Что, блядь… это… такое?

К нему засеменил Эйвери.

— Это Институт. Привет, я — Эйвери. А как тебя зов…

Новичок опустил ладонь на щёку Эйвери и пихнул его. Движение это не казалось целенаправленным, было почти машинальным, но Эйвери растянулся на мягкой подкладке, окружающей батут, уставившись на новичка с ошеломлённым видом. Новичок не обращал внимания ни на него, ни на игроков в бадминтон, ни на Айрис, ни на Хелен, которая перестала раскладывать пасьянс. Казалось, он обращался к самому себе.

— Что, блядь… это… такое? — Он раздражённое отмахнулся от насекомых. Как и Люк в свой первый визит на игровую площадку, новичок ничем не намазался. Мошкара не просто роилась вокруг него, она буквально кидалась на него, пытаясь распробовать его на вкус.

— Эх, чувак, — сказал Ники, — не следовала тебе так поступать с Эйвестером. Он пытался быть добрым.

Новичок услышал это и повернулся к Нику.

— Ты, блядь… ещё… кто?

— Ники Уилхолм. Помоги Эйвери встать.