Он задрал свитер выше. одновременно касаясь руками бедер девушки. Светлая кожа напоминала шелк.
— А можно мне? — спросила прерывающимся голосом Настя.
— Можно что?
— Тоже коснуться тебя.
— Не спрашивай. коснись.
Она так и сделала. Зеркально повторила его жест, задрала мужскую футболку и провела ладонями по груди. Отдернула. словно обжегшись. а потом положила руки обратно. Провела по животу. опустилась ниже поясу брюк.
Наверное. именно это убедило его. что Настя не шутит. Не ее слова. а вот это движение. когда она испугалась, но снова прикоснулась к нему.
И Матвей не соврал. ему тоже было страшно. Он боялся облажаться.
Вместо того, чтобы раздеть девушку, он стащил майку, которую надел всего несколько минут назад. Стащил и отбросил сторону. А потом подхватил девушку на руки.
— Что? — спросила она.
— Хочу сделать все, как полагается. Не на полу в гостиной, а в спальне на нормальной кровати.
Она не ответила, продолжая смотреть на мужчину. Только на него.
Он не помнил, как вышел из комнаты, не помнил, как оказался в спальне, помнил только ее огромные глаза. Помнил, как поставил ее перед кроватью, как снова взялся за край длинного свитера и на этот раз снял его, все также продолжая смотреть на девушку. На секунду ее лицо оказалось закрыто тканью. А потом свитер упал к ее ногам.
Настя зажмурилась и попыталась закрыться руками.
— Не надо, — попросил он.
— Не могу, — прошептала девушка. — Очень хочется залезть под одеяло. — На ее щеках расцвели алые пятна.
— Так лучше? — спросил Матвей и с непередаваемым удовольствием прижал Настю к себе, ощущая прикосновение ее груди к своей.
— Да. Но я очень близка к тому, чтобы передумать. — Он ощутил дрожь ее тела. Если она дрожала вполне ощутимо, то он дрожал внутренне.
— Тогда мне стоит поторопиться, — сказал Матвей больше для себя, чем для нее.
Матвей сделал шаг вперед. Они сделали.