– Пока в порядке. А что значит – один из Горынычей? Их несколько?
– Это все, что ты хочешь узнать? – усмехнулся Сева. – Его одежда была перепачкана кровью. Самой обыкновенной, не черной. Уж не ранен ли он?..
– С тобой все в порядке? – спросила она, делая шаг к Севе.
– Более или менее. – Он отступил назад. Еще один шаг, и туман скроет его из виду.
– У меня есть вопросы. – Соня остановилась. Она не хотела, чтобы туман забрал Севу. – У меня очень много вопросов. Вот это… существо. – Она посмотрела на обезглавленное тело.
– Упырь. – Сева равнодушно пожал плечами, а Митя так же равнодушно хохотнул. – Ты стреляла в него. – Он не спрашивал, он видел изрешеченную пулями шинель. – Ты стреляла, а он продолжал двигаться, все никак не хотел умирать. Он остановился лишь, когда Горыныч снес ему башку. Так?
Сева говорил страшные, невероятные вещи, но они не были страшнее и невероятнее того, что Соня видела своими собственными глазами. Он говорил, а она верила каждому сказанному слову.
– Откуда?
Упыри не берутся из ниоткуда, не выбираются в мир из страшных сказок. Упырей кто-то… создает. Мысль была дикая и невероятная, но Соня и ее приняла с легкостью.
– Игрушки фон Клейстов. – Митя больше не смеялся, лицо его сделалось бледным и жестким, почти жестоким. – Иногда еда, иногда ожившие игрушки. Как те девчонки, которые исчезали из поместья. Они исчезали, а вам говорили, что уезжали домой. Ты могла бы стать следующей, если бы не Танька и мой отец. Если не едой, то игрушкой. Вот такой…
– А ты? – Озарение пришло внезапно. Холодное и яростное оно разогнало туман. – Кем был ты, Митя?
Он глянул на нее с растерянностью, а потом бледные губы его растянулись в улыбке.
– А я был подопытным кроликом. – Он немного помолчал, а потом добавил: – И едой…
– Но ты живой. – Теперь она не спрашивала, а утверждала. Теперь она точно могла отличить живое от не-живого. Появился у нее и такой опыт.
– Как видишь. – Митя отвесил ей шутовской поклон. – Не спрашивай, почему так вышло. Я пока сам не знаю. И я не знаю, почему остальные стали упырями.
– Потому что она опоила их своей кровью, – заговорил молчавший все это время Сева. – Я видел, как она проделала это с Настей.
– С Настей?.. – Все странное, непонятное и страшное, что происходило в усадьбе, начало обретать новый темный смысл.
– Я видел. – Сева кивнул. – Я сначала не понял, а теперь думаю, что причина именно в этом. Можно выпить человека каплю за каплей, а можно сначала выпить, а потом вдохнуть в него свою не-жизнь. Я видел, какой стала Настя, я знаю, о чем говорю.
– И они… – Соня запнулась, подбирая правильные слова. – Они сделали такое со многими?
– С некоторыми. Двоих из свиты бургомистра мы убили в овраге неподалеку от лесопилки. А эти… эти успели отойти далеко от дома. Успели отойти и изголодаться.