Я поднялся на третий этаж по светлой, чистой лестнице и постучал. Мне понравилась дверь — тяжелая, добротная. В памяти сами собой всплыли слова «мореный дуб».
— Кто там? — раздался голос после минутной тишины.
— Данте из общины.
Дверь распахнулась.
— А я уж испугалась — кто может мне стучать? Уж не призраки ли какие, — сказала Хлоя. Она была в одном только махровом халате, что повис на её худых плечах как на вешалке.
— Ты сама призрак, — отозвался я, проходя в её скучноватую комнату, каких я на своём веку повидал миллион.
— Не-а. Я, кстати, даже не считаю нас мёртвыми. Будешь кофе?
— У тебя он есть? — подивился я.
— Всё есть, чего пожелаешь, — Хлоя тут же взяла в руки две пустых чашки и налила из одной в другую ароматный напиток.
— Блин, я ж теперь знаю, что он ненастоящий, мне его пить не в радость, — сказал я, принимая чашку.
— Глинтвейн этот проклятый ты ж пил вместе со всеми?
— Но я не смотрел на то, как он появляется из ниоткуда.
Хлоя отобрала у меня чашки, ушла в сторону кухни, погремела и вскоре вернулась.
— Этот кофе — совсем-совсем настоящий.
— Спасибо, — отозвался я с благодарностью. — Сто лет его не пил.
— Кстати. Помнишь, ты ходил в такой большой дом с витриной?
Я напрягся.
— Ну?
— Там же был проход в наш старый мир, да?
Технически, «прохода» там не было, поэтому я спокойно ответил: