— Недалеко.
Они пробирались домой к Филу — через лабиринты улиц, ворохи разбросанных газет, под темным, пустынным небом с редкими звездами.
— Вот мой дом.
Щелчок замка. Шарканье. Лифт, и вновь шарканье. Пока они шли друг за другом по холлу, Фил заметил, что ее шипы стали теплыми…
— Пришли, — сказал он. — Добро пожаловать!
— У тебя мило.
Фил начал возражать, хотя и не очень уверенно, что нет, здесь не мило, а убого…
— Может, и так. А вот и кровать!
Скрип, скрежет. Шипы застряли в матраце… Возня и снова скрип и скрежет…
— Приветик!
— Привет!
Они уставились друг на друга, и Фил обратил внимание, какая она маленькая. Чтобы разглядеть его, Руби запрокинула голову. У нее красивая шея… Фил почувствовал, как на его собственной шее пульсирует жилка.
— Что теперь? — спросила Руби.
Фил беспомощно развел передние лапы:
— С чего же мне начать?
— Ты знаешь, что мог бы сделать, — сказала она и прильнула к нему так, что Фил напрягся и опустил голову, чтобы слышать. — Ты можешь укусить меня. Только легонько.
Сердце Фила бешено колотилось; он дышал прерывисто и хрипло. Его глаза покраснели от напряжения.
— Я… Я хотел бы, но боюсь, что могу…
— Только в плечо, рядом с панцирем. Для этого оно и предназначено. Посмотрим, насколько нас хватит.
Фил широко открыл пасть, наслаждаясь болью, пронзившей щеки, осторожно надавил зубами на плечо.