Кардинал

Фабио пожал плечами:

– Тогда, давным-давно, я слышал, что он в первую очередь человек Кардинала, а остальное – это так, заодно. Но кто знает… – Мимо проехала машина, и Фабио попытался разглядеть пассажиров сквозь стекло. – А что тебя так интересует? – спросил он, когда машина скрылась.

– Хочу знать, с кем связался.

– Связался? – Фабио снова разобрал смех. – Парень, с Паукаром Вами не связываются. Это он выбирает, с кем ему связаться. – Качнувшись в кресле, Фабио ткнул в меня узловатым пальцем: – А ты моли Бога, чтобы он с тобой не связался, потому что все его дела заканчиваются одинаково: он на коне, а ты – труп. Лучше уж маршируй к костлявой своим ходом, чего тянуть!

Адриан высадил меня у «Скайлайта». Сам он собирался на вечеринку (меня тоже приглашал, но настроения не было). Голова раскалывалась, я хотел только одного – бухнуться в постель и заснуть.

– Точно не пойдешь? – в десятый раз переспросил Адриан. – Лиз будет. Помнишь Лиз?

– Не сегодня. В другой раз.

– Ну, пеняй на себя.

Он уехал, погудев на прощание клаксоном, расслабляя узел галстука на ходу и настраиваясь как следует оттянуться. Я вошел в двери отеля.

Уже в лифте я снова увидел ту женщину. Ее лицо мелькало передо мной не первый раз, вспыхивая ненадолго и оставляя после себя слабый отпечаток. Ухватить невозможно, растворяется, словно цыганка в ночи. И никаких воспоминаний, способных что-то подсказать. Я не знал, где мог видеть эту женщину, почему она возникает в моих мыслях. Может, просто сознание шутки шутит… Наверняка зацепил взглядом где-нибудь на улице, и образ почему-то сохранился в памяти.

Лифт остановился, двери разъехались, я шагнул наружу, и призрачная тень той женщины пропала. Я попытался снова ее представить, но ничего не получилось, тогда я плюнул и пошел к себе.

Пощелкал телевизионные каналы – ничего интересного. Влез в видеотеку «Скайлайта» и принялся прокручивать список названий. В конце концов выбрал «Поющих под дождем». Посмотрю, пусть в сотый раз, но гениальный фильм – он и есть гениальный. Я поставил таймер на отсроченное начало через пять минут – как раз сходить в туалет и вымыть руки.

Когда намыливался, из телевизора уже неслась мелодия заставки. Наскоро смыв пену, я ополоснул лицо холодной водой и помчался в комнату.

На кровати сидела девочка, во все глаза глядя на экран, где шли начальные титры.

– Обожаю этот фильм! – неожиданно дребезжащим голосом возвестила она. Наверное, гланды недавно удалили.

– Э-э… да… – неуверенно согласился я. – Мне тоже нравится.

Я шагнул поближе, разглядывая гостью. Сияющее личико, почти без макияжа. Струящиеся светлые волосы. Глухая одежда, закрывающая все, кроме лица: свитер с высоким воротом, длинные брюки, белые перчатки. На вид лет тринадцать-четырнадцать, не старше. Милая девчушка.

– Я мюзиклы не очень люблю, – продолжила она. – Они дурацкие. Чуть что, все начинают петь ни с того ни с сего… – Она фыркнула. – А этот не такой. Джин Келли просто потрясающий. Когда я первый раз посмотрела, хотела убежать из дому и выйти за него замуж.

– А потом выяснила, что он давно уже умер, – рассмеялся я.

– Нет, когда я первый раз смотрела, он был еще жив. В самом расцвете. Я ему написала письмо, и он так мило ответил. До сих пор храню.