– Не разболтаю! Я ничего им не скажу! Никому не скажу!
– Не верю. Ты же совершенно не умеешь держать язык за зубами!
В конце концов Ханне пришлось отдать Джудит половину своих карманных денег за то, чтобы та ей рассказала, и вторую половину за то, чтобы показала. Сестра пошарила в кармане джинсов и выудила оттуда блестящую черную гальку.
– Я что, отдала тебе доллар за какую-то каменюку?!
– Нет же, тупица! Смотри! – Джудит протянула камень.
На камне были выцарапаны буквы – ДЖУДТ – пять кривых букв, составляющих почти полное имя сестры, и Ханна взаправду удивилась.
– Подожди меня! – кричит она сердито, и голос эхом отражается от стволов вековых деревьев.
Под ногами хрустит сухая листва. Ханна начинает опасаться, что все это розыгрыш, один из обычных фокусов Джудит. Сестра наверняка спряталась где-нибудь, и тихонько посмеивается над ней. Ханна прекращает бежать и останавливается посреди тропы, прислушиваясь к шороху леса.
Откуда-то доносится слабый ритмичный звук, похожий на музыку.
– Это еще не все, – сказала Джудит. – Поклянись, что не расскажешь маме с папой!
– Клянусь!
– Если проговоришься, я сделаю так, что ты на всю жизнь пожалеешь.
– Я никому не расскажу.
– Давай камень обратно, – потребовала Джудит, и Ханна немедленно протянула черный камень обратно. – Только попробуй рассказать…
– Да не расскажу я! Сколько раз повторять?!
– Ладно, – сказала Джудит и отвела Ханну в небольшой сарай, где отец хранил садовые инструменты, мешки с удобрениями и старые газонокосилки, которые любил разбирать и собирать заново.
– Надеюсь, это стоит доллара, – сказала Ханна.
Она стоит неподвижно, прислушиваясь к музыке, которая становится громче. Ей кажется, что звук идет с полянки впереди.
– Джудит, я возвращаюсь домой! – кричит она безо всяких шуток, потому что внезапно чувствует, что не хочет знать, было ли существо в банке всамделишным.
Солнце уже не греет так сильно, как минуту назад.