Провожающие столпились на пристани. Рике почти никого из них не знала. Большинство были приезжими – Берген, Ставангер, даже люди из Осло и Тронхейма. Тьоре расцеловали отца.
– Звони, – шепнула Ирма. Рике крепко сжала его ладонь.
Капитан дал гудок, и команда поднялась на борт.
Провожающие замахали руками, неразборчиво закричали. На «Морской борзой» подняли трап, отдали и выбрали швартовы. Рике махала изо всех сил, Ирма быстро перекрестила корабль и пробормотала что-то по-полянски. Даже Улаф пару раз дёрнул рукой. Фигура отца на борту ещё виднелась в темноте, он тоже махал им, уже не различая своих родных в небольшой толпе.
Судно отвалило от причальной стенки и, набирая ход, пошло по фьорду. Его белый силуэт почти сразу скрыла морозная мгла.
– Смотрите! – раздались вдруг возгласы на причале.
В чёрной воде, слегка посеребрённой лунным светом, появились скользящие тени. Спины животных еле заметно бликовали. По очереди они выпустили фонтаны воды, и «Морская борзая» ответила им тремя протяжными гудками.
– Киты, – выдохнул парень, стоявший рядом с Тьоре. Рике еще никогда не видела ничего подобного.
Толпа на причале стала расходиться. Ирма положила ладонь Рике на плечо.
– Ну, вот мы и одни, – вздохнула она. – Храни Йезус нашего папу.
– Да что с ним может случиться? – удивилась Рике.
– Вроде бы и ничего. Вот только не любят их китобои, – покачала головой женщина.
Машины разъезжались с портовой стоянки. Рике, севшая на переднее сиденье, обратила внимание на луну, сиявшую над Конгебергом. Картина, казавшаяся мирной и идиллической, после слов мачехи внушала теперь беспокойство и тревогу.
Дома Ирма понесла укладывать Улафа, и тут Рике вспомнила про тролль-камень, благополучно пролежавший в багажнике всю неделю. Она вытащила его из гаража, и, стараясь ступать потише, понесла в свою комнату.
Ирма прошла из спальни сына мимо неё в туалет. Рике переступила с ноги на ногу с камнем в руках, но мачеха её не заметила, хотя смотрела в упор.
Рике положила булыжник у своей кровати, и тут снова услышала шаги Ирмы. Мачеха стукнула в дверь и вошла в комнату.
– Ложись спать, Эрика, – устало сказала она. Часы на стене показывали начало седьмого утра. Светать в это время начинало лишь в полдесятого. – Можем теперь спать до обеда.
Рике кивнула, натягивая пижаму. Ирма коснулась её щеки губами, повернулась к выходу, и споткнулась о лежащий на полу тролль-камень.
– Матка Бозка! – воскликнула она. – Что здесь?
Ночник Рике бросал густые тени. Ирма включила свет.