Степан растерянно отступил, пошел отыскивать Ступина.
— А, Степан? — обрадовался Ступин, увидев его. — Уже работаешь?
— Какое?.. Мастер меня и не узнал.
— Это бывает с ним… Значит, перепоили. А ты ему не напомнил?
— Нет… постеснялся.
— Тут не словами надо напоминать-то.
— А как?
— Есть у тебя двадцать рублей?
— Есть. Вот возьми.
— Надо было подойти… когда он один, и сунуть ему в руку. Мол, извините, Африкан Ильич, вчера в трактире занял у вас, так вот, позвольте вернуть должок. Ну, да ты не сумеешь. Побудь здесь.
Ступин ушел и скоро вернулся сияющий.
— Все в аккурате, Степан. Зовет тебя мастер. Иди!
— Неужели припомнил?
— В лучшем виде! Иди, он ждет…
Ранней весной 1876 года, когда дни резко прибавились, рабочие с Александровского завода собирались по вечерам, не зажигая огня. Однажды на занятие кружка Ступин привел Халтурина, которого знали и рекомендовали еще трое рабочих. В большой комнате, где жили двое холостяков из литейки, собралось человек двадцать. Халтурин сел в углу.
Молодой рабочий Кукин в костюме, в высоких сапогах, с пушистой растительностью на щеках, был за председателя.
— Друзья! — начал он, поднявшись. — Сегодня к нам пришел Михаил Михайлович, известный революционер-пропагандист. Он прочитает лекцию.
К столу продвинулся бородатый человек в распахнутом полушубке.
— Вы бы разделись, Михаиле Михайлович, здесь тепло, — предложил председатель.
— Благодарствую!