Охота на Лунина

– Нет у меня ничего, – так же шепотом ответил Илья и, кивнув на прощание провожающему его взглядом Зубареву, двинулся к выходу.

– Илья Олегович, – послышался у него за спиной удивленный голос Владимира, – вы что же, уже уходите? Ведь мы вас даже не поблагодарили.

Илья смущенно обернулся, не находя подходящих слов для ответа. Это сделал за него Хованский:

– Прошу извинить, но Илья Олегович вынужден вас покинуть, причем незамедлительно. Нам срочно понадобилась его консультация по другому, не менее щепетильному делу.

– Вы прям нарасхват, – уважительно глядя на следователя, констатировал Владимир.

– Илья Олегович у нас специалист высочайшей квалификации, – генерал бросил язвительный взгляд на Лунина, – настолько высокой, что мы сами не ожидали.

«Я был когда-то странной игрушкой безымянной…»

В этот момент ожил телефон, лежавший у Лунина в кармане джинсов. Илья сунул руку в карман и тут же увидел, как правая рука Изотова легла на рукоятку пистолета. Вздохнув, Лунин медленно, стараясь не нервировать и без того чрезмерно напряженного полковника, достал телефон, жизнерадостно сообщающий подробности из жизни ушастого любимца детей, и поднес его к уху.

– Ну что, Лунин, выспался? – в отличие от высветившегося на экране номера, голос собеседника Илье был знаком. – Готов к подвигам?

– У меня тут некоторые затруднения, – Илья взглянул на Хованского, затем перевел взгляд на подбежавшего к ним Изотова, – небольшие.

– Ты с кем разговариваешь? – Полковник попытался было выхватить у Ильи телефон, но был слишком мал ростом, чтобы иметь возможность осуществить задуманное. Еще раз скользнув ладонью по плечу Лунина, он с отчаянием повернулся к Хованскому: – Вы знаете, с кем он разговаривает?

– Жду тебя через час в Нижнем Плёсе. Сейчас пришлю инструкцию.

– Я не смогу, – с тоской отозвался Лунин, глядя на мечущегося перед ним Изотова.

– Я-то смогу, ты должен понимать, – голос в трубке звучал укоризненно, – потом ведь всю жизнь жалеть будешь.

– Я не успею, – выкрикнул Илья, делая шаг назад от тянущего руку к телефону Хованского, – я точно не успею!

– Хорошо. Два часа, это максимум, – снисходительно произнес собеседник. – А теперь, друг мой, я скажу фразу, которую ты наверняка читал в детских книжках. Придешь не один, она умрет. Даже если ты придешь один, но мне покажется, что это не так, она все равно умрет. Сделай все так, чтобы мне ничего лишнего не показалось.

Разговор прервался в то самое мгновение, когда Хованский, подпрыгнув, исхитрился ловким движением выдернуть телефон из руки Лунина.

– Алло! Кто здесь? – подхватив Лунина под руку, начальник управления решительно направился к выходу. – Тебе кто звонил, Илюша? Не хочешь говорить? Плохо. Очень плохо. А ведь я не хотел к жестким мерам прибегать, хотя бы здесь, Илюша. Но ты ведь расстраиваешь меня, очень сильно расстраиваешь. Зубарев, где ты есть? Давай наручники. И обыщи его потом как следует, вдруг у него еще что в карманах завалялось.

Один за другим они спустились по лестнице и вышли из дома. Первым, как и подобает генералу, шествовал Хованский, за ним плелся удивленно разглядывающий наручники на запястьях Лунин, замыкал вереницу напряженно поглядывающий по сторонам Изотов, которому вся эта затея с самодеятельным задержанием крайне не нравилась, и он буквально мечтал о том, чтобы как можно скорее оказаться в стенах родного следственного управления.

Выйдя через распахнутую калитку, Дмитрий Романович нащупал в кармане пульт, а затем, проявив неожиданную для него галантность, распахнул перед Луниным заднюю дверь автомобиля.