Цурюк

— О-кей, — вздохнул Свинтидзе, извлекая из сейфа чёрную клеёнчатую папку и пистолет неизвестной Галицыну системы. — В двух словах всего не расскажешь. Посему я тут подготовил подробную докладную записку на имя Верховного. Попрошу вас ознакомиться и решить — передавать ли сии материалы Александру Васильевичу. Ибо лично его они могут травмировать весьма. Единственное, на чём настаиваю — это чтобы вы прочли их немедля, сейчас. — Жандарм как-то ловко крутнул чёрный пистолет вокруг пальца на столе. — Простите за назойливость, но от этого зависит будущее России.

— Между нами, подполковник, — пыхнул сигарой Галицын, — порой мне сдаётся, что после отречения Государя будущего у России просто нет.

— Боюсь, князь, вы не вполне правы. Мне довелось встретиться с ним лично. То есть не с Государем, разумеется — но с будущим… — с этими словами Свинтидзе протянул штабс-капитану красное удостоверение с тиснёным двуглавым орлом, явно до того побывавшее в воде.

«МВД Российской Федерации…». 

— Обратите внимание на дату выдачи — подполковник ткнул пальцем в расплывшийся текст.

«Начальник полиции Немского района, 2012 год».

— На фото — вы?

— Кажется, мне удалось вас заинтриговать, — Свинтидзе подвинул пистолет к себе, а к собеседнику полный стакан коньяку, коробку сигар и клеёнчатую папку с тесёмками…

Когда князь Галицын перевернул последнюю страницу и потянулся за коньяком, за окнами уже стемнело, графин был пуст, а пепельница полна окурков.

— Россия как сырьевой придаток Северо-Американских Соединённых Штатов? — он повернул осунувшееся лицо к Свинтидзе. — Мерзость какая-то. И вы, милостивый государь, хотели, чтобы командование поверило вашей декадентской стряпне и на этом основании атаковало Нему, не дожидаясь подхода чехословаков?

— Ваше сиятельство, — подполковник грузно навис над столом, протягивая пистолет Макарова за ствол князю, — К чёрту Портал, забудьте. У нас сейчас реальный перевес в артиллерии, живой силе и пулемётах, красные деморализованы. Один удар Офицерского полка — и завтра мы сможем рапортовать о полном разгроме будённовских банд. Пролетарии без вождя разбегутся, как тараканы. А если Сталин и пропавший бронепоезд вернутся в Нему — они попадут уже в наши руки! И всего того безобразия, что я описал в своей записке, просто-напросто никогда не случится! От Вятки — прямой путь на Нижний и Москву. Колчак победит! Это — главный выбор в вашей жизни, князь! И моей тоже… Мы с вами вдвоём можем наново переписать историю России. Теперь, если считаете меня провокатором — стреляйте.

— Вы безумец! — Галицын с любопытством повертел в руке ПМ и опустил его в карман френча. — И ваше безумье, кажется, заразительно… Выступаем с рассветом — велите трубить общий сбор! Если это было враньё, я расстреляю вас лично… За сотрудничество с красными до 1991-го года. Вахмистр — коня!

* * *

Левина заставил пробудиться чудный образ подъёма на скоростном лифте в обнимку с хорошенькой Катей Сказкиной. Оглядевшись, он понял, что лежит в каюте цеппелина абсолютно один. Не считая кучевых облаков, убегающих за окнами вниз. Получалось, что и отец Фрол, и Блюмкин, и тупой латыш с развороченным мозгом — всё это был не сон. И он стрелял промеж глаз Отцу-Саваофу в реале…

А наивная мордашка стажёрки из краеведческого музея, в последнее время так странно зачастившая в его сны, это… Лишь сны? К чему бы? — Левин попытался зацепиться за тонкую надежду остатками дрёмы, но воронёный ствол нагана глянул в его лицо апофеозом реальности.

— Гутен морген, дружище, подъём! Проспали сутки.

— Ах, Яков! — Левин демонстративно поднял руки, потягиваясь. — Вечно вы со своими метаниями. Как вечер — спасаете, а поутру вновь агрессия… Может, определитесь уже как-то?

— Делать бы жизнь с кого… — ухмыльнулся в ответ Блюмкин, невзначай заглядывая под скомканную подушку. Потом охлопал тело Левина от подмышек до щиколоток:

— Вроде чисто. Ладно, пошли в столовую — за чайком, да с крендельком — легче пройдёт… Мерси, Сяо Хуй, свободен! — отпустив китайца-стюарда, Яков чинно прихлебнул из пиалы.

— Итак, Савинков, вынужден вас поставить перед фактом: вы в говне. Ваш Джугашвили бездарно смылся. Будённый не успел — Нема взята белыми в клещи. Я с риском для жизни вывел цеппелин из-под огня — можете полюбоваться сами.

Блюмкин что-то отрывисто скомандовал в раструб командирской трубки и отворил иллюминатор.