Цурюк

— Лучше, я полагаю, тоже…

На том и порешили. Левин, у которого словно гора свалилась с плеч, игриво ущипнул мальчонку за щеку:

— Поедешь с нами в Нему, тёзка. У-у, бутуз! Главное, по дороге не проболтайся — а то живо в мешок и в воду! Отец, небось, всю полицию на ноги подымет?

— Папенька с нами давно не живёт, — отвечал правдивый кудряш. — Он в командировках по полгода, всё водится с плохими мальчиками. За них я тоже буду молиться.

— Прекрасная идея, молодой человек! — Левин, войдя в образ, важно кивнул.

В Сызрани фальсификаторы истории без приключений сели на пароход до Вятки и отбыли вторым классом в неведомое. Сдать стрёмного младенца по назначению, потом в виман — и цурюк, назад в будущее!..

Каким-то их встретит 21 век в иной России — могучей и прекрасной, отроду не знавшей большевистской чумы и всей этой последующей гнусной агонии…

ГЛАВА 45. УГНАТЬ ВСЛЕПУЮ

Над селом х… ня летала

Серебристого металла…

Слишком много в наши дни

Неопознанной х… ни!

Песни народностей

Дед Коля, сидя на коряге над речным омутом, издали напоминал очертаниями степенного рыболова. Лишь подойдя ближе, Савинков понял, что это лишь причуды сенильного маразма. Что-то бормоча себе под нос, старик сосредоточенно водил раздвоенным прутиком по поверхности бегущей воды…

Кашлянув, чтобы не вспугнуть безумца, Борис подсел поодаль. После воскрешения Дерендяем в руинах Рябиновки норов борца за свободу заметно пообмяк… Обод шаманского Бубна с лоскутьями вспоротой кожи он положил рядом — но мазык даже не повернул головы.

— Блюмкина работа?

— Представьте себе — этот скот перетащил сюда из прошлого каких-то ряженых интуристов; среди них один весьма непростой — Хитман что ли, фамилия… Никогда не слышал, чтобы за час на ломаном русском можно было так распропагандировать отделение полиции…

— Хитлер, — кивнул мазык, — этот может. А после, конечно, Яша привёл Бубен в негодность.

— Как видите… — Борис скрежетнул зубами. — Вот эти останки мне удалось выклянчить у Тамбова на память… Тамбов, кстати, при мне побратался с толстяком, выдающим себя за маршала. Поклялись бить жидов и олигархов до последнего. Блюмкину приказано подготовить списки… Николай Николаевич, когда вся эта мутота закончится, а? Вы же обещали вернуть меня домой — или тогда не нужно было воскрешать! Там в конце тоннеля меня встречали, кстати, вполне дельные люди: Степан Халтурин, Мария Магдалина, Жанна д-Арк… Кажется, и товарищ Дерендяев присутствовал…

— Кажется — крестись, — ехидно подмигнул мазык. — Что, не по нутру светлое будущее?

— Здесь меня принимают за жандарма, за какого-то Левина, — сжал кулаки Савинков. — Я устал пьянствовать с полицией и делать вид, что болею за «Зенит-чемпион»… И вообще — пора, знаете, домой — бороться с большевизмом.