— Хорошо, если найдете краткий перерыв в вашем плотном расписании, сообщите в Маллейг, что сообщение принято и понято. Мы выйдем из Сторновея завтра на рассвете, если позволит погода, и должны дойти до Фады около полудня. Теперь будьте добры, катитесь к черту отсюда.
Янсен удалился, широко улыбаясь, а Джего взял со стола карандаш и переломил его пальцами.
Джанет положила очередное полено в огонь, подвинув его на место длинной медной кочергой, села и стала ждать. Ее дядя стоял у окна, читая привезенное письмо.
— Он пишет, что говорил с тобой сам.
— Верно — сказала она. — В кузове штабной машины у госпиталя Гая.
Немедленного ответа не последовало и ее охватило внезапное нетерпение.
— Он предлагает тебе работу, дядя Кэри. Сам верховный главнокомандующий. Шанс вернуться в гущу событий. Разве ты не этого хотел?
— Заместитель директора по кадровой и материальной координации — горько сказал он и скомкал письмо в руках.
— Ради бога, что ты хочешь — крови?
Дверь открылась и вошла Джин с чайным прибором на серебряном подносе:
— Семейные споры? — весело спросила она. — Можно присоединиться?
— Покажи ей — приказала Джанет. — Давай покажи ей. Она имеет право знать.
Джин поставила поднос на небольшой медный столик у камина. Она подошла к Риву, добыла письмо из пальцев, разгладила его и прочла.
— Но это чудесно, Кэри. — Она поцеловала его в щеку. — Я так рада за вас.
— Боже мой, женщина, ты такая же, как и она. Бумажная работа, разве ты не понимаешь? Гордый клерк, весь день подписывающий бумаги.
Джин потянула его к огню, а Джанет покачала головой:
— Ты как Харри Джего. Просто не можешь дождаться возвращения в славную битву. Лучше смерть, чем бесчестье.
Джин сказала:
— Вы двое должны праздновать, а не воевать. Сегодня вечером я устрою изумительный обед. Пирог из дичи, тушеный заяц, и еще остались четыре бутылки особенного шампанского, что Колик припрятал в погребе.
— Извините, Джин — ответила Джанет, — и благодарю вас. Звучит чудесно. Я буду рада придти.