Заманчивая мишень,

22
18
20
22
24
26
28
30

Они ворвались в темную аудиторию, светя фонариками во все стороны, отчего напоминали насекомое со множеством щупалец.

На первом ряду, в середине, спокойно сидел стрелок.

— Я не сопротивляюсь! Не противлюсь аресту! — визгливо закричал он.

— Тем лучше для тебя, ублюдок! — рявкнул Уоркмен.

Обыскав подозреваемого и не найдя никакого оружия, агенты поставили его на ноги. Кто-то забрал у него бумажник и отдал Уоркмену. Он торопливо сунул бумажник в карман и бросил:

— Уводим его отсюда, к черту.

Арестованного повели наверх; вдруг из-за барьера выскочил человек в шлеме гонщика и начал стрелять сразу из двух пистолетов, держа их в вытянутых руках.

Подобное ошеломляет, ты вновь и вновь мысленно проигрываешь такие мгновения, ищешь собственные ошибки или миг, когда можно было еще что-то сделать, чтобы не допустить случившегося.

Уин Уоркмен многие годы потом будет заполнять так мрачные часы перед сном. А пока он, конечно же, в числе тех, кто скосит убийцу, методично всаживающего пули в их пленника.

Эхо выстрелов еще не смолкло, когда Уоркмен пинками выбил из рук мертвого киллера револьвер тридцать восьмого калибра и пистолет, подозрительно похожий на табельный «дельта-элит».

— Ранен кто-нибудь? — выкрикнул он. — Ранен или нет, черт возьми?!

— Только подозреваемый.

Уоркмен подошел к нему.

Стрелок лежал на спине, судорожно подергиваясь, словно марионетка, которую тянут за ослабевшие шнурки. Потом испустил дух.

— Мразь, — выругался Уин.

И впервые пристально поглядел на бывшего арестанта.

— Мне знакомо это лицо, — сказал он. — Может, он из тех, кто в розыске?

— Я не...

Один из агентов вытащил набор фотографий потенциально опасных для Президента граждан. Убитого среди них не было.

Все как-то разом сгрудились — бледные, с тупым ужасом на лицах.