Весьма стимулирующий крючок, должен был он признать.
Глава 22
Смерть Томаззо Теставерде могла бы оказаться такой же никчемной, как и его беспутная жизнь, если бы не тот факт, что в его жилах текла сицилийская кровь.
После вскрытия его синюшное тело подготовили для передачи родственникам.
Беда была в том, что никто не хотел получать его труп.
Ни его мать, которой он стал чужим.
Ни его многочисленные трудолюбивые дядюшки.
В конце концов отец его отца, Сирио Теставерде, согласился вступить во владение покойным Томаззо Теставерде.
Он появился в морге округа Барнстэйбл и сказал просто:
– Я приехал за своим внуком Томаззо.
– Сюда, пожалуйста, – показал рукой скучающий служитель.
По длинному стерильному коридору смерти они прошли в молчании. В спертом холодном воздухе стояла острая формалиновая вонь, но Сирио, который водил шхуны на Грэнд-банку еще в золотой век тресковых шхун, к вони было не привыкать. И хотя он уже лет двадцать не выходил в море, из-под его ногтей так и не вычистились рыбьи чешуйки и корка соли держалась на волосатых ноздрях. Он был настоящий мазутник – так называли рожденных на Сицилии рыбаков.
Тело вытащили из холодильной ниши, простыню сняли.
Сирио увидел голубой герб на неузнаваемом лице единственного сына своего единственного сына и издал какой-то странный звук:
– Минга! Это не Томаззо.
– Мы по зубам установили, что это он.
– Что у него на лице?
– Его нашли таким. Похоронная служба отмоет его перед похоронами.
– Вот так его нашли? – переспросил Сирио, и старческие глаза его сузились.
– Да.