«Эх, Игорь Андреевич, зачем лукавить? — мысленно спросил его замполит. — Ты просто испугался, что Егоров мог попросить позаботиться о Свете. И вообще, почему-то ты черствый к семьям своих подчиненных. Может, я не прав, но так мне кажется…»
— Ты мог сообщить капитану первого ранга, что Юрий любит Свету, не зря же она приехала к нему.
— Нет уж, братец, уволь меня от этого, — качнул головой Марков. В его голосе замполит уловил раздражение. — Не умею я про любовь… И потом, ты же знаешь, с каперангом у меня официальные отношения. Мне как-то досталось от него…
— За что?
— Был один случай… — Марков поглядел в бинокль прямо по курсу корабля. — Лет пять тому назад на учении мы отрабатывали задачу по поиску подводного «противника».
— Искали подводную лодку?
— Разумеется. Погода выдалась скверной — моросил дождь, над водой клубился туман. Район моря, где действовали сторожевые корабли, — сложный: шхеры, подводные банки, различные глубины. Прошли сутки, как «Алмаз» начал поиск. Я ни на минуту не сходил с мостика, даже обедал тут. На рассвете с соседнего корабля «Беркут» поступило сообщение о том, что неподалеку от мыса акустик услышал шумы винтов подводной лодки. Я вызвал командира «Беркута» на связь.
— Капитана третьего ранга Романова? — поинтересовался замполит.
— Да. Вскоре после учения он уехал на учебу в академию. Так вот Романов предложил мне совместно искать лодку у мыса. Позиция у него была выгодная — «Беркут» шел по фарватеру, где нет подводных камней, большие глубины. А каково было мне? Слева по борту — скалы, справа тоже, узкость. Как быть?
— Идти узкостью, приняв меры безопасного плавания!
— Ишь ты — герой! — прервал замполита Марков. — Хотел бы видеть тебя в ту минуту рядом с собой на мостике… Да, так вот, слушай дальше. Лодка, учуяв, что ее обнаружили, выбросила сильные помехи и стала маневрировать. Потом вдруг совсем исчезла. Запрашиваю акустика. «Я ее сейчас найду», — ответил мичман. И что ты думаешь? Лодка легла на грунт.
— А как же «Беркут»? Ты сообщил, что обнаружил лодку? — спросил замполит.
— О том, что засек «противника», я доложил в штаб. А потом связался с командиром «Беркута». Я-то видел, что сторожевик то носился у мыса, то у островов. Словом, я заставил лодку всплыть, а командиру «Беркута» сказал, чтобы возвращался в базу.
— Лихо! Узнаю твой характер.
— Да, лихо, это ты угадал… — грустно отозвался Марков. — Мы с Романовым когда-то вместе учились в военно-морском училище, дружили. Но я не знал, что на борту «Беркута» в то время находился капитан первого ранга Егоров. Он-то мне и всыпал…
— Что, ругал?
— Еще как! Нет, не в море, когда вернулись в бухту. На разборе учения он так и заявил: «Не вы, товарищ Марков, взяли верх над противником, а противник над вами». Его слова обдали меня жаром. Конечно же не стал я молчать, выложил все как было. И что лодку «Алмаз» первым засек и атаковал ее… Егоров надменно улыбнулся, спросил: «Почему вы, Марков, отвергли предложение командира «Беркута»? Ведь в то утро вы могли обнаружить подводного противника, а так вам потребовалось трое суток!» Егоров без обиняков заявил, что я побоялся риска. А командир корабля, мол, должен управлять кораблем смело, энергично и решительно, без боязни ответственности за рискованный маневр, диктуемый обстановкой. Вот так…
— Он прав, каперанг?
— Возможно… Но ведь в Корабельном уставе есть и другие слова — командир корабля отвечает за безопасность кораблевождения и маневрирования корабля. Понимаешь — отвечает!
— И ты все еще зол на каперанга?
ebooksa