– Если хотите – да.
– Или вы просто хотите снять с себя вину?
– Какую вину, мальчишка? О чем ты говоришь?
– Человеку, затеявшему «Армагеддон» не стоит обвинять кого-либо.
– Правда? А с чего вы это вдруг решили, что имеете право задавать вопросы таким тоном? – изо рта Игоря Петровича вырвался клубок пара и медленно рассеялся. – Вы что-нибудь поняли? Вам кажется, что вы имеете право на истину.
– Время, – сказал Виктор Николаевич. – Удачи.
Игорь Петрович медленно пошел к елкам, проваливаясь в снег и стараясь не делать резких движений.
– Тяжело ему сейчас, – негромко сказал Виктор Николаевич.
– Жаль, не могу сразу его пристрелить.
– Почему?
– Почему не могу?
– Почему жаль, что не можете? Ведь, по сути, он сделал, тоже самое, что и вы. Он попытался взять на себя ответственность за, если хотите, судьбы отечества.
– Он хотел уничтожить…
– Да ничего он не хотел уничтожать. Вы ведь и сами об этом говорили. Он оказал нам услугу. Он выявил слабые места нашей обороны, он указал нам на паршивых овец в наших рядах, он…
– У вас получается, что он просто герой.
Игорь Петрович остановился не доходя до елок метров пять.
Михаил посмотрел на лежащего за деревом снайпера, поежился.
Видимо, Игорю Петровичу что-то сказали из-за веток, потому что он оглянулся, помахал рукой и вошел в тень.
– Считайте как хотите, Миша. Критерий тут какой? Получилось – герой, не вышло – преступник. У него вышло не все. Он слишком увлекся своей идеей, понадеялся, что его люди также преданны этой идее. Вот как я ошибся с вами, Михаил.
– Вы полагаете, что он…