Надежда Юрьевна была женщиной опытной и деловой. Возмущаться поздним визитом подполковника милиции она стала только поначалу, потом, поняв, о чем речь, немедленно успокоилась и стала слушать.
Гринчук говорил на понятном ей языке, не поминая морально-нравственные принципы, а четко и доходчиво раскладывая возможные перспективы на прибыли и убытки. Естественно, Сомову больше устраивал вариант, при котором Леонид отправляется в сумасшедший дом, а Гринчук, в услугах которого больше не нуждаются, соответственно, на фиг. Гринчука, понятное дело, этот вариант как раз не устраивал.
Пришлось Сомовой соглашаться ждать. Либо пятьсот тысяч и один год попечительства. Либо попечительство на всю жизнь, но с выплатой четырех миллионов в рассрочку под веские гарантии. О гарантиях обещал позаботиться сам Гринчук.
Гринчук был непреклонен, уговоры, намеки и как бы случайно обнажившиеся части тела Сомовой на него не действовали.
– Значит, – подвел итоги после получаса переговоров Гринчук. – Сынок сейчас едет домой, думает и рассуждает. Вспоминает. Вы, мадам, отдыхаете здесь. Под чутким руководством Доктора. Леонида дома охраняют, всячески о нем заботятся и обеспечивают режим максимального благоприятствования. Часам к пятнадцати-шестнадцати он точно сообщает, вспомнил или нет, после чего мы либо совместными усилиями доставляем его на обследование, либо забираем деньги. Жалобы, возражения и предложения есть? Нету.
В дверь постучали.
– Войдите, – сказал Гринчук.
В комнату заглянул Кошкин:
– Это… Приехали… За…
Исчерпав припасенные для доклада слова, Кошкин ткнул пальцем в Сомову.
– Быстро Шмель прилетел, – одобрительно заметил Гринчук. – Как реактивный.
Игорь Иванович ждал в коридоре.
– Еще раз – привет, – сказал Гринчук, протягивая руку.
– Еще одна такая ночь – и я сойду с ума. Вместо Лени Липского, – пожаловался Шмель. – Пацан тебя так достал?
– Не то слово, – понизил голос Гринчук, – на мать бросался, урод. Хотя, если честно, мать та еще девочка.
Гринчук открыл дверь палаты Липского:
– На выход с вещами!
Леня вышел сразу, будто стоял прямо за дверью.
– Вот, Игорь Иванович тебя отвезет домой и покараулит, чтобы тебе не было страшно, – сказал Гринчук.
– Хорошо, – сказал Липский.
ebooksa