– Я думал – почему Приморск? Это ведь опасно. Рано или поздно… А потом вдруг как пробило. Кто-то сам выбирает жертву. Смотрит на предложенного кандидата, сам присматривает… Хозяйским взглядом. Это кто-то местный, и не с самого верха. Может быть даже…
– Даже сапожник? – глаз Рубина не было видно – свет падал сзади, только морщины и тень от складок кожи.
– Да, сапожник. Хотя конкретно об этом я и не думал. Ехал сюда… – Гринчук потер пальцами мочку уха. – Рассчитывал на экспромт… и на иллюзию. Только на нее, если честно.
Рубин скрестил на груди руки.
– Потом… потом понял, что это вы, уважаемый Владимир Максимович.
– Что вы говорите? И что же вас к этому подтолкнуло?
Крыса снова зашуршала за ящиками.
– Случайность. Я бы всё равно вышел на вас… Все равно бы вышел, я готовился именно к этому длительному пути, но потом произошла та самая случайность… Со мной захотят поговорить. Лично, так сказать. Это я так предположил… Пришел к такому выводу, если хотите… Отсюда мораль… – Гринчук потер лоб, снова возвращалось головокружение, в подвале нечем было дышать. – Мораль… Смотреть и искать странности и внимательно относиться к тому, кто захочет со мной переговорить лично… Очень простой метод.
– И скольких же вы заподозрили – примем ваше воспаленное воображение за реальность – скольких в нашем городе вы заподозрили?
– Один мой знакомый говорил иначе – будем логичны в рамках предложенного бреда…
– В рамках бреда, так в рамках бреда. Мне уже даже стало интересно. Скольких…
– А всех, кто полез ко мне с разговорами. Обоих. Вас и одного из ваших учеников… – скрипнула дверь, и Гринчук обернулся, прислушался.
Тишина. Только крыса хозяйничает за ящиками.
– Вас и капитана Стоянова. Димона. Потом – только вас.
– Но почему же не Диму? Он один из лучших моих учеников.
– Дерьмо этот ваш ученик. Бездарное дерьмо. Был готов сдавать всех, лишь бы самому уцелеть…
– Он и в школе был такой. Но ведь это не недостаток… Он умеет выживать. Если бы все героически встречали смерть лицом, кто бы продолжал род человеческий… Вот у вас дети есть? Нет? Некогда было размножаться? Или ваш больше интересовал процесс, признак, так сказать, животного?
Гринчук потер лоб, медленно покачал головой:
– Вы меня не разозлите. Некуда больше. И зачем это вам? Вы, рано или поздно, все равно бы встретились со мной… Я думал, что сегодня днем. Но вы подставили Черного Тамплиера…
– И как вам образ? – с гордостью спросил Рубин. – Какой типаж! И, представьте себе, никто даже не заподозрил… Не могли серьезные дела твориться в таком балагане…