Венец карьеры пахана

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ладно, потом расскажешь.

Дед подтолкнул Никиту к порогу.

Глава 8 ОТКУДА У ТЕБЯ АЛМАЗЫ?

Внешне Георгий Георгиевич выглядел совсем не страшно. Даже где-то безобидно. Серый, ничем не примечательный типаж. Такого на улице заденешь локоточком, так даже и внимания не обратишь. Именно такие старички участвуют в разного рода демонстрациях, постоянно против чего-то протестуют и торжественно несут плакаты, зазывая в светлое будущее, оно же социалистическое прошлое. В какой-то степени подобные демарши для них нечто вроде клуба общения, где можно встретиться со старыми приятелями, а заодно пошугать осточертевшее правительство.

Но в действительности все было совсем не так. Нужно было по-настоящему знать этого старика, чтобы понять, насколько внешний вид не соответствует его характеру. Наверное, так выглядит бес, наделенный человеческой плотью. Внешне он может быть совсем нестрашным, даже где-то симпатичным, но до той самой поры, пока, наконец, не покажет свой оскал. И капитан Петраков, разговаривая с Георгием Георгиевичем, ловил себя на том, что рассматривал его макушку — а не пробились ли на ней рога?

Этот человек как будто бы существовал вне всяких социальных институтов, вне государства, не рядом с властью и, уж конечно же, не под ней. Он жил на этом свете сам по себе. Порой создавалось впечатление, что он даже существовал вне времени — не в силу того, что находился в преклонном возрасте и каждый наступивший день считал едва ли не дарованным, а потому что его жизненная философия не изменялась на протяжении нескольку десятков лет.

Подбородок у Георгия Георгиевича неприятно дернулся, а желтоватая кожа на скулах натянулась, выдавая его истинный возраст. Но капитан всякий раз невольно задавался вопросом: если старик настолько дряхлый, тогда почему же его самого бросает в холод, как только этот старикан посмотрит в его сторону?

— Вот это твое, — Георгий Георгиевич положил на скамейку толстый журнал. — Заработал.

Петраков понимающе кивнул и с деланной ленцой потянулся за журналом. Внутри него, в середине лежал пакет, в котором находилось двадцать пять тысяч долларов. Ровно столько стоит человеческая жизнь. Если вдуматься, то это уж не так и много. Капитан даже не понял, в какой именно момент он превратился в хладнокровного убийцу, и, к своему ужасу, вдруг осознал, что подобная работа стала приносить ему даже некоторое удовольствие. Открыв кейс, он небрежно швырнул в него журнал. Брякнувшись о дно, журнал слегка приоткрылся и из него выглянул конверт из плотной темно-желтой бумаги.

Петраков не исключал, что в этот самый момент какая-нибудь чувствительная оптика фиксирует его контакт. Но к своему удивлению его это совершенно не беспокоило, и дело здесь даже не в железных нервах, которыми он действительно мог удивить кого угодно, а в том, что он так прочно увяз в своих отношениях с Георгием Георгиевичем, что уже не было надобности надевать белые перчатки. Пусть все будет так, как складывается. В конце концов, деньги он получал неплохие, пару лет такой же непыльной работы и можно будет подумать о собственном деле, а то и отвалить куда-нибудь подальше, где его никто не знает.

— Ты уверен, что старик вас не заметил? Это важно.

— Абсолютно уверен, — бодро ответил Петраков, — иначе бы мне доложили. Эти ребята умеют садиться на хвост.

— И как тебе твой подопечный?

В этот раз на встречу капитан Петраков пришел в гражданской одежде, в светло-сером костюме в темную полоску, подарок жены на день рождения. Правда, презент оказался малость великоват, отчего плечики слегка провисали. Не самый лучший вариант, чтобы ходить на встречу, но более подходящего наряда он не подобрал, а потому каждую соринку, осевшую на рукаве, расценивал как личное оскорбление. За годы службы в милиции он привык к форме, а потому, когда снимал ее, чувствовал себя каким-то незащищенным.

Капитан, глядя прямо перед собой, сказал:

— Обыкновенный старик, обремененный какими-то своими проблемами. Глядя на его озабоченное лицо, я бы решил, что он думает о том, как бы рассчитать деньги до следующей пенсии.

— Ты не обольщайся на его счет, — строго заметил Георгий Георгиевич. — Теперь я точно знаю, кто он. Когда-то он служил в конторе у Лаврентия Павловича, а в то время людей умели обучать.

— Учту. Только никак не верится, чтобы этот сморчок способен был спрятать контейнер с алмазами, — повернувшись к собеседнику, капитан спросил: — А вы часом не ошибаетесь?

— Ошибаются при выборе носков, или, предположим, в размере костюма. — Петраков нахмурился, похоже, что старик откровенно подсмеивался над его обновой. — Можно даже ошибиться в выборе жены. Но как можно ошибиться в тех вещах, которые стоят миллионы долларов, а?

— Я так просто спросил. Мало ли?.. А то столько сил будет отдано и все зря. Лучше бы знать заранее.