К этому времени Сергею было все равно, следят за ним или нет. Он успел попасть на глаза стольким людям, что не было смысла от кого-то таиться. Голова гудела, ее пронизывала тошнотворная боль. В том, что уйти из номера ему позволили специально, Сергей больше не сомневался. Меня просто подталкивают к следующему шагу, с некоторым усилием решил он. Возможно, четкие умные советы Мишки Чугунка тоже входят в эту систему. То есть, эти советы, как и благодушная болтовня Леньки Варакина, заранее кем-то хорошо просчитаны. Как просчитана была даже цветная картинка на стене номера. Если Чугунку и Варакину действительно нравится жизнь в периметре, если они действительно нашли здесь свою первую настоящую жизнь, то, конечно, подсказывали они (или воздерживались от подсказок) не бескорыстно.
Он потянул носом воздух.
Пожар, несомненно, приблизился.
Дышать стало трудней. Горячий воздух подрагивал, как расплавленное стекло. Гудящий рев, неумолимо надвигаясь, плотно и ровно заполнял воздух – еще далекий, но уже постоянный, почти привычный, будто поезд мчался вдали; на его отзвуки болезненно отзывался каждый нерв.
За периметр Сергей выбрался вслед за Морицом.
В бетонной стене отыскалась самая обыкновенная стальная дверца.
Скромно выкрашенная под серый бетон, дверца пряталась за котельной, мирно пускавшей в небо слабые колечки почти незаметного дыма (отапливают, наверное, подземные помещения, решил Сергей). Он боялся потерять из виду Морица, но одновременно боялся попасть ему на глаза. Что-то подсказывало, что на этот раз Мориц не должен его видеть. Когда кто-то окликнул Сергея возле котельной, он даже не оглянулся. Плевать он хотел на все оклики. Сейчас его не смогли бы остановить ни Раиса Сергеевна (была ли она когда-нибудь?), ни даже сам Ант (перебьется). Появись рядом Философ, даже ему, наверное, не удалось бы остановить Сергея.
Как можно быстрее уйти из Новых Гармошек.
Здесь он никому не мог помочь. Да никто и не ждал от него помощи.
Сумеречное пространство между бетонной стеной и котельной оказалось замусоренным, дальний угол обнесло пыльной паутиной, сверху на паутину нападала сухая хвоя. Такой же серой и пыльной показалась Сергею массивная стальная дверца, врезанная в стену. Судя по замку, дверца открывалась только изнутри. Человек, покинувший периметр таким путем, вернуться в Новые Гармошки мог только через центральные ворота.
Дверца за Сергеем мрачно громыхнула.
Он не обернулся.
Он смотрел только в сторону задымленной тайги, смутная зазубренная стена которой отступала в этом месте от Новых Гармошек почти на полкилометра. Обширная вырубка щетинилась старыми пнями, кое-где темнели заросли сухого малинника. И угадывалась натоптанная между сухих кочек тропа. Она действительно только угадывалась.
В глотке першило.
Время от времени Сергей разражался тяжелым кашлем. Морица он не видел, но деться немец никуда не мог. Даже в ельнике, который вдруг встал вокруг. Сразу потемнело. Слева и справа, окутанные сизоватой дымкой, смутно вставали сухие стволы. Справа и слева, окутанные сизоватой дымкой, безвольно обвисали плоские лапы, змеились по присыпанной хвоей земле белесоватые корни. Горячий воздух струился, сушил глотку. Он был пропитан смолой и дымом.
Сергей бесшумно отступил в тень.
К встрече с Морицом он еще не был готов.
Он собирался идти за Морицом долго, может, до самой реки (так надежнее), или хотя бы до избенки, поставленной на излучине, а даст Бог, и до самой заимки, но собирался идти в отдалении, не показываясь ему на глаза.
ebooksa