– Полет, полет ему сделаем! – радостно закричали все.
Губошлеп полез за занавеску, поковырялся там, что-то проскрипело, и я, к своему ужасу, услышал «Полет Валькирии». Для меня этот темп был бы смертельным, если бы мои истязатели, конечно, не выдохлись раньше. Музыка понеслась, с нарастанием, вскачь, все ускоряясь и ускоряясь. Балбесы стояли молча, видно, никак не могли войти в такт. Наконец длинный опустил мне кулак на темечко, в глазах у меня потемнело, кто-то сзади опять саданул по печени, правда, не точно; скрипки выпиливали из моей души кусочки; тычки, удары учащались: мерзавцы воплощались в музыке. Наконец она закончилась, избиение прекратилось. Ребята запыхались.
– Еще раз поставить? – спросил Губошлеп.
– Хватит! Надоело это пиликанье, – сказал коротышка. – Суд продолжается. Что он там еще напаскудничал?
– Женщины ему не нравились, – сообщил длинный.
– Ах ты, педик вонючий! Начальник с ним и так, и этак, а он на женщину, мать, гадости говорить? – взорвался коротышка.
Я бы, конечно, легко расправился с этими недоносками, но сейчас это делать было ни к чему. Не время. Я лишь старался по возможности защищаться от ударов.
– У всех садистов – претензии на остроумие, – сказал я им гордо.
Коротышка ударил меня в лицо, и из носа тут же потекла кровь.
– Я считаю, что его надо повесить. Женщин не любит, сволочь! – внес предложение Губошлеп.
– Очень правильно! – поддержал коротышка. Он подошел к окну и стал ловить петлю. Но ему не хватало роста. Тогда он схватил со стола начальника трубку, подцепил ею веревку и притянул к себе. – Тащи его сюда.
Я позволил надеть на себя петлю, потому что понимал, что команды на расход еще не было.
– Вот теперь становись на подоконник и сигай вниз, – предложил коротышка.
– Тебе надо – сам и сигай, – ответил я.
– Давай, давай! – подтолкнул он меня. – Хотя нет. Надо отдать ему последние воинские почести. – Он приложил ладонь к уху.
Во дворе я увидел Федула. Он приветливо помахал мне рукой.
– Что – вешаться надумали? – крикнул он.
– Да нет, просто дурака валяю, – ответил я.
– Я тоже люблю пошутить, – сказал он и прошел к двери.
– Шеф идет! – сообщил коротышка. – Снимай петлю. Так просто от нас не уйдешь! Мы тебя еще в селезенку не пинали.