— Я куплю все, что ты мне предложишь, а потом украду твое сердце. — Он вынул деньги и улыбнулся над сербкой, глаза которой округлились от удивления, и она перекрестилась справа налево, как православная.
Нико помог ей нести товар и слушал ее. Лея предупреждала его о том, что он может выбросить деньги на ветер — отец сделал одну-единственную виолончель, и та оказалась безголосой. Он мысленно перечил ей: «Я выброшу деньги на ветер только за то, что он привел меня к тебе». Он мог признаться себе, что встретил свою любовь.
Вот и ее дом, а вот и виолончель. И снова голос сербской принцессы:
— Отец старательно избегал пропорций итальянских мастеров — Амати, Гварнери, Страдивари. Слышал что-нибудь о них?
— Краем уха, — улыбнулся в ответ Алексей.
— Ну вот, поэтому, наверное, он изначально лишил ее голоса. Но она красивая, правда?
«Ты красивее…»
Нико согласился с сербкой. Место виолончели — за прозрачным колпаком. Он даже представил ее в углу кабинета, где обычно располагается государственный флаг.
Он не стал торговаться, заплатил столько, сколько запросила хозяйка. Потратил все деньги, осталось лишь на дорогу.
Упаковав инструменты в футляры, он вышел из дома. Огляделся.
Этот дом стоял недалеко от еврейского кладбища, а район назывался — Грбавица-1.
Наблюдательная хозяйка, вышедшая из дому проводить гостя, спросила:
— Был здесь раньше?
— То тако, — он продолжал говорить по-сербски. — Воевал здесь два года назад.
Тогда по периметру кладбища проходила 1-я огневая линия противника с четырьмя дотами, в глубине были расположены еще три дота. Отсюда велись артиллерийские и пулеметные обстрелы сербских позиций и жилых кварталов Грбавицы.
— Ты русский? Как же я сразу не догадалась. Пришел к нам добровольцем. Тебя Нико зовут?
— Да.
— Я слышала о тебе много хорошего.
Его никто не вербовал, ни от чего не гарантировал. Он получал столько, сколько боец регулярной армии на соответствующей должности: в два раза меньше средней зарплаты в Югославии в 1992 году, которая составляла пятьдесят тысяч динар.
Нико вздохнул.
ebooksa