Сеченов снова повернулся к окну, чтобы скрыть даже выражение глаз. А в голове его пронеслось: «Вот оно, вот оно, вот оно…» Как будто он стоял у железнодорожного полотна и провожал глазами вагоны.
Всего в этом здании, примыкающем к гаражному городку, находилось три человека. Кроме Сеченова и Захарова — Смирнов, которому не было равных за рулем автомобиля, как легкового, так и грузового. Все трое были вооружены так, что, по словам Захарова, могли сдержать штурм местной преступной группировки или отряда особого назначения…
— Черт… — протянул Сеченов, быстро справляясь с волнением, — прикипел к тому месту. Такое чувство, что генерал меня уволил. Но валить, наверное, придется. Приеду домой, залезу в ванну, открою баночку пива. А то сижу здесь уже хрен знает сколько.
— Не один ты, — поддакнул Захаров. Он вдруг подумал о том, что у него не осталось бы и тени сомнения, если бы генерал приказал не отпустить Сеченова, а привезти его в наручниках. А так — много тумана.
Сеченов быстро разобрался в его мыслях и настроении, благо был готов к такому повороту событий. Бесшумная модель пистолета Макарова, правда, разработанная Дерягиным и принятая на вооружение сорок один год тому назад, была наготове: патрон в патроннике, снят с предохранителя. Этот пистолет был снабжен двухсекционным глушителем, и поскольку затворная рама была сильно укорочена, возвратная пружина размещалась в рукоятке. В остальном же конструкция этого пистолета под названием «6П9» была идентична конструкции «ПМ». Несмотря на солидный возраст, он и в настоящее время состоит на вооружении спецподразделений МВД и ФСБ.
Сеченов сумел удивить обычно невозмутимого напарника. Тот и не подозревал, что у Виктора под пиджаком две кобуры скрытого ношения; одна модернизированная — без клапана, но с отделением для насадки. Он откинул полу пиджака правой рукой, а левой потянул из кобуры тридцатисантиметровый пистолет. Секунда, и Виктор уже смотрел на Захарова через высокую мушку. В следующее мгновение он спустил курок. Часть газов прорвалась из глушителя, но все равно звук не был услышан в соседней комнате. Только Сеченов не мог предотвратить падения напарника. Тот завалился на бок и упал, роняя стул. «Вот и грохот», — нервно сморщился Виктор. Он неосознанно передернул затвор, выбрасывая очередной патрон, как если бы стрелял из помпового оружия. Это была своеобразная защита от «проклятья» «макаровых», грешащих осечками в самый неподходящий момент. Но Виктор перестраховался. Он толкнул дверь и направил на Смирнова сразу два ствола. Тем не менее выстрел прозвучал из одного. Потом еще раз — когда Сеченов добил раненного в грудь водителя; пуля пробила ему голову. Он вернулся в комнату, где бился в агонии второй напарник, и прекратил его мученья, положив ему пулю в затылок.
Сеченов не стал утруждать себя сменой обстановки — именно поэтому попросил Марка узнать этот адрес у генерала. Здесь было тихо и прохладно. И валялось уже два трупа.
Глава 21 Маски сброшены
Полковник Верестников легко взбежал на второй этаж и, поздоровавшись с секретарем, спросил, на месте ли шеф.
— На месте. У него сейчас члены координационного совета из мэрии.
— Вот как? — Алексей пожал плечами и присел на офисный стул, второй в ряду из пяти стульев, выстроившихся вдоль стены. Он ничего не знал об этой встрече. Впрочем, за два дня, проведенные в кругу семьи, он много потерял, равно как и приобрел. У него сложилось такое чувство, что его не было на работе неделю. И утонула она в вине. Очень трудно втягиваться даже в такое дело, которое ты знаешь назубок.
— Надолго они, не знаешь?
— Не знаю, — секретарь покачала кудрявой головой. — Вчера я беседовала с Земсковым по телефону. Доложила Юрию Петровичу, он назначил время встречи на девять утра.
— Ты не перезванивала в… — Верестников дождался подсказки от секретаря, которая обладала феноменальной памятью, — да, в координационный совет?
— Вообще-то нет. — Она взяла красноречивую паузу: «Мне-то это зачем?» По большому счету, это вопрос безопасности, ответственным за которую был человек, задавший этот вопрос.
— Я подожду здесь.
И снова секретарь изобразила жест неопределенности. Ей нравилось работать у Короткова. Солидный человек, солидные знакомства. Она давно позабыла, что такое суета. И очень редко кто-то ожидал приема. В основном это касалось сотрудников фирмы. Не только она, но и сам Верестников не смог бы объяснить причин, которые заставили его дожидаться аудиенции в приемной. Он мог добиться ее, не сходя с места, позвонив по телефону. В его груди нарастало беспокойство, и он не мог найти этому причины. Он вдруг поймал себя на мысли, что точно так же реагировал бы на известие о своем увольнении. За закрытыми дверями идут слушания по его вопросу, кто-то голосует «за», кто-то «против», есть и воздержавшиеся…
Верестников дождался-таки членов комиссии. Здесь он имел возможность получше разглядеть их. Он не изменил положения — руки по-прежнему в карманах; худой и сутуловатый, он казался выше своего роста.
Мужчина и женщина поравнялись с ним. Он невольно отступил к стене, давая дорогу, и встретился взглядом с мужчиной; женщина была в черных очках и платке, вкупе с жирно напомаженными губами, походила она на… третью копию Мэрилин Монро, сделал странноватое сравнение полковник. Фигура… Он видел женщин и стройнее. Но этому пятидесятилетнему мужику с бородкой-эспаньолкой желать лучше и не надо. Алексей мог честно сказать, что взгляд мужчины ему не понравился. Скорее всего потому, что, будучи сам уверенным в себе человеком, ревностно относился к чужой уверенности. Сергей Земсков… Работник координационного совета по реконструкции центра Москвы. Что же, согласно его должности созидательности в его взгляде было не больше, чем милосердия в убийце. Собственно, он прошел своеобразный контроль по радужной оболочке глаз. С этой мыслью, заставившей его улыбнуться, Алексей неспешной походкой направился к шефу. Он пропустил тот момент, когда Марковцев, уже спускаясь по лестнице, поднял голову и проследил за его промелькнувшей между мраморными балясинами фигурой. И, конечно, не мог услышать, как он обращается к спутнице:
— Спокойно, не торопись. За нами никто не гонится.