Павел Романович лихорадочно соображал.
Вопрос предельно ясен: или – или. Либо он отказывается, и тогда ситуация становится вовсе безвыходной. Или соглашается на предложение, в таком случае появляется некоторая отсрочка. Хотя в конечном итоге полицейский вряд ли его отпустит живым.
– Хорошо, – сказал Павел Романович. И добавил, как бы покоряясь неизбежному: – Поработаю для вас экспертом.
– Ну и славно, – Грач снова заулыбался. – Вы мне сразу понравились. Вижу – разумный человек. А с разумным всегда можно договориться. Ну-с, в таком случае, собирайтесь. Или вам угодно что-то с собой захватить? С квартиры мещанина Сырцова, у коего вы изволили остановиться?
«Ах вот оно что! Мещанин Сырцов. Это называется – пригрел гадюку на сердце!»
Вслух Павел Романович сказал:
– Нет, у меня там совершенно ничего ценного.
Похоже, прозвучало это не вполне искренне. Однако Грач истолковал опять по-своему.
Он засмеялся:
– На него зла не держите. Он вас не выдавал и вообще ни при чем. Хотя и хлюпик, конечно. Небось до сих пор в присутствии вас дожидается. Не поймет, куда это вы собрались. А кстати, о чем вы давеча с нашим знаменитым асом беседовали, с Миллером?
– О предателях, – ответил Павел Романович.
– В каком смысле?
Дохтуров подумал про себя: рассказать? А почему бы и нет?
И весьма коротко, без лишних подробностей поведал Грачу историю с пилотом-наблюдателем, действовавшим якобы в интересах полиции.
– Так что в вашем департаменте имеется двурушник, активно сотрудничающий с моими, как вы их называете, «оппонентами». Может, сперва выяснить его личность? А потом уж делать визиты. Не то наломаете дров.
Грач с минуту молчал, что-то соображая.
– Нет, не думаю, – сказал он. – Да и не достоверно. Кто-то кому-то что-то сказал. Аэроплан над лесом? Чепуха. Впрочем, на досуге пораскину умом над вашей историей. А пока, простите, придется вас под замком подержать. Есть у меня некоторые неотложные дела.
– В тюрьму отправляете?
– Да что вы, – махнул рукой Грач. – В моем кабинетике посидите. Я ненадолго.
С тем и вышел.