Павел Романович совсем уж было спросил: «В самом деле княжна?» – однако смолчал, удержался.
– Польщен, – привстал, прильнул губами к узкой горячей кисти.
– А кто вы? – спросила барышня-княжна. – Или это секрет?
– Павел Романович, – представился Дохтуров, на всякий случай не называя фамилии. И добавил: – Я врач.
– Врач? Ах, как чудесно! – Княжна захлопала в ладоши.
– Чему вы так радуетесь?
– Ах! – смеясь, сказала княжна. – Понимаете, у нас тут имелся свой эскулап, некто доктор Титов. Знаете ли, такой толстый несимпатичный дядька. От него всегда противнейшим образом пахло. И к тому же еще он – мужеложец! Вообразите? – Княжна понизила голос: – С недавних пор ему вышла отставка. Но заведение у нас почтенное, а потому без доктора нам никак невозможно.
Это выходило забавно.
– Вы что же, мне вакансию прочите?
– Ну почему сразу вакансию… А хотя б и вакансию – чем плохо? Вы сами-то доктор по какой части?
Тут Павел Романович отчего-то тихонько вздохнул и ответил:
– Специализация у меня широкая. Многое наверстал… в ссылке.
– Широкая? Как это мило! – восхитилась княжна, но тут же воскликнула: – Ой, ссылка!.. Вы что же, каторжник?
Первоначально Павел Романович, перешагнув порог веселого дома, вступать в разговоры с его обитательницами вовсе не собирался. Однако сейчас неожиданно увлекся беседой. И не сказать чтобы совсем против воли. Дело, по-видимому, заключалось в том, что мадемуазель Тулубьева ему нравилась. И чем дальше, тем больше.
– Я вовсе не каторжник. Служил в столице и был выслан на поселение, на пять лет. Да только потом все так повернулось, что возвращаться оказалось уж некуда.
– Отчего?
– Переворот, революция. Возвращаться было опасно – с моим-то происхождением. К тому же имелись еще обстоятельства…
– Ах, я знаю! – вскричала княжна. – Вы полюбили! Ведь так? Сознайтесь!..
Павел Романович прекрасно понимал, что сидящая напротив него барышня – профессиональная кокотка, и вся бонтонность ее – не более чем маска. Театр, отменно выученная роль. Да и титул, надо полагать, лишь сценический псевдоним. Но странное дело: при всем этом знании девица ничуть не теряла в своей привлекательности. Скорее наоборот.
– Все обыкновеннее, – сказал Павел Романович. – Не было никакой любви, а имелась врачебная ошибка. За которую я поплатился. Надо признать, совершенно справедливо. Так что не такой уж я хороший врач. И вряд ли подойду для вашего заведения.
ebooksa