Илья улыбнулся в ответ:
– Рисковать люблю.
– Мы можем предоставить для этого неограниченные возможности, – с непроницаемым лицом предложил майор.
Бойцов не мог и не должен был знать, что люди из здания Главного разведуправления, расположенного на Хорошевском шоссе, более известного как «Аквариум», активно изучают его досье, отрабатывают окружение курсанта, скрупулезно изучают наклонности и характеристики потенциального кандидата.
ГРУ всегда отличалось тщательным подбором кадров. Поэтому за все смутные годы перестройки эта спецслужба не утратила своей мощи и значимости.
Илья не мог знать, что через несколько дней майор посетит отставного агента ГРУ по Ближнему Востоку и что за чаем с домашним вареньем Порфирий Макарович одобрит выбор своих коллег. Веское слово старика сыграло свою роль. Но Бойцову еще предстояло через многое пройти, прежде чем стать курсантом спецфакультета.
Несомненными плюсами Ильи были отличная физическая подготовка и склонность к языкам. В училище ему помимо арабского пришлось штудировать фарси – персидский язык, составленный на основе арабской графики. На этом языке говорит половина Афганистана и еще значительная доля населения некоторых беспокойных стран, расположенных за южными рубежами России.
Хотя руководство ГРУ клятвенно заверяло журналистов, что «Аквариум» не проводит активных мероприятий на территории сопредельных государств, знание языков Илья проверил на практике в ходе тайных операций.
Однако центр тревожных событий, происходящих в мире, с пугающей неизбежностью перемещался в Россию, а конкретнее – в определенную ее часть под названием Чечня. Сюда, в тень кавказских хребтов, текли деньги, оружие, наемники, религиозные фанатики и прочие составляющие компоненты джихада – священной войны мусульман против неверных.
Илья в священные войны не верил, зная, что за красивыми словами и цитатами из Корана скрываются шкурные интересы главарей, геополитические расчеты радикалов, желающих перекроить карту мира на свой лад, и обреченное упрямство убийц, осатаневших от пролитой крови. Таких людей майор Бойцов уничтожал без колебания. Это была его работа. Работа ликвидатора, призванного убивать для того, чтобы нормальные люди могли жить в мире.
Но еще больше Бойцов ненавидел предательство. Это чувство было растворено в крови спецназовца. С фанатиками, радикалами, наемниками все было ясно как божий день. Они воюют в открытую, с оружием в руках. Предатели действуют изнутри. Они, как раковая опухоль, разъедают организм государства, заражают ядом стяжательства и вседозволенности неустойчивые умы. Оплачивают свой комфорт жизнями тех, для кого присяга и верность Родине – не пустые слова. А потом самые умные из них сидят в уютных апартаментах и строчат мемуары, где представляют себя ангелами в белых одеждах.
Кафе с открытой террасой посетители своим вниманием не баловали. Людей в зале было мало, а на террасе с видом на Терек и того меньше. Такой расклад вполне устраивал товарищей, искавших уединенное место.
Слабый ветер от реки колыхал цветастый тент, под которыми прятались столы из красного пластика. Друзья сидели за крайним, расположенным у ограждения террасы.
Пока готовился заказанный шашлык, Верещагин успел в общих чертах изложить все обстоятельства расстрела колонны.
Бойцов слушал друга молча, не перебивая, стараясь вычленить из рассказа важные моменты.
Дьявол кроется в деталях. Вот эти самые детали и пытался не пропустить Бойцов.
Еще до встречи с другом он по своим каналам собрал информацию о происшедшей трагедии и фигурантах этого дела. Теперь он мысленно сопоставлял данные, смутные предположения и догадки, услышанные от Верещагина, с оперативными сведениями своего учреждения.
Когда от мангала потянуло ароматом жареного мяса, Бойцов предложил:
– Давай, Паша, накатим по сто граммов.
Верещагин угрюмо покачал головой: