– Нас назвали черножопыми недобитками.
– Я знаю. – Губа Арби задиралась все выше и выше, как у волка, увидевшего противника.
– Надо наказать колченогого козла. Наказать так, чтобы другим неповадно было. Ты берешься за это дело?
Тогда Арби согласился. Он отказался брать с собой помощников, пообещав, что исполнит все сам. Так и случилось.
Колченогий председатель имел одну слабость. Он с ума сходил от белокурых женщин европейского типа. Очередная пассия председателя заведовала фельдшерским пунктом, расположенным в главной усадьбе соседнего хозяйства. На свидания казах ездил один. Родственники не одобряли подобного блуда, а жена, похожая на каменное изваяние с вершин древних курганов, устраивала настоящие битвы с битьем посуды, царапаньем физиономии и вырыванием волос. Покорными женщины, выросшие в степи, вопреки расхожему мнению, никогда не были. Поэтому на свидания казах отправлялся без охраны, то есть без родственников, готовых настучать скандалистке-жене в самый неподходящий момент.
О дальнейшем Беслан знал со слов своего подручного. Больше полумесяца Арби пас обидчика, вычисляя каждый его шаг. Он выяснил маршрут передвижения и даты визитов. Осмотрел местность и изучил привычки будущей жертвы.
Амурным утехам любовники предавались на берегу искусственного озера – в домике, где смотрители за шлюзами хранили свой инструментарий. Он-то и стал орудием убийства.
Арби ворвался в домик, когда парочка находилась на пике страсти. Звезданув председателя по затылку стальным рычагом, служившим для подъема задвижек шлюза, убийца сделал паузу. Он выпрямился, ударом ноги столкнул обмякшее тело на грязный пол, чтобы приняться за истошно визжащую фельдшерицу.
Женщина не знала, что в кузове машины, на которой приехал убийца, лежит ее муж, в глотку которого Арби залил не менее литра водки. Сделав из любовников стальной кочергой две отбивные, убийца оставил трупы плавать в луже крови. Мужа покойницы он сбросил в яму возле северной стороны шлюза. Парень умел заметать следы.
Следствию была предложена готовая версия: разъяренный муж, разогретый алкоголем, в состоянии аффекта убивает неверную жену и ее любовника, а затем кончает жизнь самоубийством.
Но на беду Беслана и его подручного, сработавшего безупречно, вдова стала настаивать, чтобы следаки копнули поглубже. У бабы, похожей на каменное изваяние, оказались большие связи в правительстве республики. Колченогого мужа она по-настоящему любила. Следователи принялись носом землю рыть, стараясь прояснить дело до конца.
Почувствовав, что земля начинает гореть под ногами, Беслан вызвал парня к себе. Беседа состоялась все в том же вагончике, в тени недостроенной зерносушилки.
– Арби, ты сделал все хорошо. Но сейчас тебе лучше уехать, – чеканя каждое слово, произнес Ганиров.
– Понимаю, Беслан. Как скажешь. – Казалось, парень принимает волю старшего с покорностью барана, бредущего за пастухом.
Беслан между тем продолжал инструктировать убийцу:
– О деньгах не беспокойся. Получишь сполна. Часть отдам тебе. Часть передадут матери. Домой покуда не возвращайся. Поезжай в Москву. Я дам тебе адреса хороших людей. Они помогут устроиться, дадут кров над головой, помогут с работой.
Парень слушал молча, лишь изредка кивая в такт говорящему. При этом холодные глаза убийцы смотрели на Беслана не мигая. Будучи и сам не робкого десятка, Ганиров чувствовал, как спину пробирает холодок.
Когда он закончил и протянул пакет с деньгами, Арби сказал:
– Я думал, что ты меня убьешь.
– Что? – удивленно вскинул брови Беслан. – Зачем же?!