Разбой в крови у нас

22
18
20
22
24
26
28
30

– Хватай здесь и тяни одновременно со мной, – твердил ему с одной стороны Григорий.

А с другого бока купец снова завел свой рассказ:

– Саму-то икону я дома оставлять не стал. Передал на хранение надежному человеку, который через день после меня в путь двинулся. По тракту еще едет, поди… Но самое-то главное не это, а то, что остатки старого жемчужного оклада я спрятал да никому про то не сказывал. Так и пропадет добро!

– Зачем икону-то повез куда-то? – прохрипел Захар, занятый тем, что вместе с паломником изо всех сил тянул веревку в сторону и вниз. Она постепенно продвигалась.

– По обету, еще моим дедом данному, нужно ее было в монастырь передать, коль скоро внук его единственный выздоровеет и дело продолжить сможет. Вот я-то выжил и решил дело сделать, как дед обещал. Коли обещаешь мне, что икону в монастырь отдашь, то укажу, где она спрятана. Оклад давно уже мои родные по жемчужинам разбирать стали. Как трудные времена настанут, так и отщипнут одну, продадут и выкарабкаются из долгов.

– А сам-то чего себя хоронишь? – удивился Захар.

– Мы тут такие же покойнички, как и ты! – усмехнулся студент.

Наконец веревка слезла с крышки бочки – самое сложное было позади. Теперь если четверо пленников вместе начнут продвигать обвязку бочки, к которой они все примотаны, вверх, то смогут совсем ее снять!

– Больно болтливые покойнички! Быстрее тащите веревку вверх, может, успеем до стрельбы! – поторопил пленников Григорий.

– Ой, не могу, ребятушки! – застонал купец. – Что хотите делайте, но только этого не смогу!

Его вывернутые суставы не позволяли поднимать руки без страшной боли, пронизывающей все тело.

– Тогда вниз! – решительно приказал Распутин. – Снимем через низ, а бочку в воду сбросим.

Мужики начали опускать связанные кисти рук, для этого им приходилось и самим сползать все ниже на дно лодки. Перекрученные веревки поначалу двигались с трудом и застревали. Купец стонал и скрипел зубами – вывихнутые суставы превращали для него это в очередную пытку. Его рассказ был, разумеется, прерван.

Разбойники наконец обратили внимание на странные движения на спасательной шлюпке. Недолго думая, они открыли стрельбу. Пленникам помогло то, что лодку сильно кружило течение, и несколько пуль просвистело мимо, одна впилась в борт, и наступило недолгое затишье – разбойники перезаряжали ружья.

В эти краткие мгновения веревка наконец соскользнула с сужающегося книзу бока бочки, и пленники смогли освободиться.

Конечно, они по-прежнему были связаны все вместе, но от опасного балласта они избавились.

– Давайте вместе! – снова скомандовал Григорий и, ухватив бочку, попытался сбросить ее в воду. Захар и Митрофан тут же последовали его примеру, а купец неожиданно грузно осел на дно лодки.

– Что с тобой? Живой? – заволновались его товарищи по несчастью.

– Ой, не могу больше, – простонал тот. – Моченьки моей нет… Сердце болит…

– Ты, милой, дыши, дыши. А мы тут сами справимся, – подхватывая безвольную голову купца, паломник осторожно опустил его на доски.