– Вы работаете на ЦРУ?
– Нет.
Роман не уследил, когда Стоян дотронулся до Мигеля. Но тот двинул своим «жалом», и Роман издал такой визг, от которого даже Люк поморщился.
– Вы работаете на ЦРУ?
– Да.
Снова долгая, невыносимая боль, выдержав которую Роман поразился сам себе. Поистине запасы человеческой стойкости неисчерпаемы.
Хотя он чувствовал, что подведен к последней черте.
– Вы работаете на ЦРУ? – снова прозвучал голос.
– Нет, – одними губами произнес Роман.
Он сжался в комок, готовясь перенести очередной взрыв боли, но его не последовало.
– Пусть отдохнет минуту, Мигель, – распорядился Стоян. – Он еле держится. А потом продолжим.
Роман, сознание которого уже мутилось, увидел, что Мигель вытащил из него свой штырь. Заостренные кончики «жала» были в крови и еще в чем-то белом. В ухе тупо мозжило, как после контузии. Думать о том, что в него снова всунут эту штуку, было невыносимо.
А ведь есть еще одно ухо.
И два глаза.
И прочее.
Роман закрыл глаза и ощутил биение своего сердца.
Прости, но так надо.
Пульс его стал замедляться, он закатил глаза, напрягся и вдруг осел, словно из него вышел весь воздух.
– Что с ним? – спросил Стоян, увидев, как пленник повис на заведенных за спинку стула руках.
– Наверное, обморок, – ответил Мигель.