– С вами с ума сойдешь.
– Тогда просто выпустите меня, чтобы не сойти!
Деланье вздохнул так глубоко, что Винсенту показалось – еще немного, и комиссар медленно оторвется от пола и пристанет к потолку.
– Господин Ван Гог… Я не могу отпустить вас. Вы опасны.
– Тогда, черт возьми, сообщите в Париж моему брату Тео, что я арестован! Дайте мне перо и бумагу, я сам ему напишу!..
– Пера я вам не дам. Бумаги тоже. Никто не знает, как вы собираетесь их использовать на самом деле.
– Как, вы не знаете? – заорал Винсент. – Пером я выломаю прутья, а из бумаги сплету удавку! И сразу после побега начну по одному душить добропорядочных жителей Арля!..
Деланье пожевал губами.
– Я не дам вам пера. Ваш брат Тео уже извещен. Но быстрее его приедет доктор Рей, который совершил непоправимую ошибку, предоставив вам свободу. Вас устраивает такой расклад?
– Меня он устроил бы больше, если бы вы перенесли со стола в клетку мои краски и холст.
– Надеюсь, вы собираетесь писать не мой портрет?
– А вы хотите, чтобы я написал ваш?
– Нет.
– Тогда обещаю не писать.
– И не будете, – пообещал Деланье. – Потому что я не дам вам краски.
– По какой причине?
– По той же, по какой отказал с пером и бумагой. – Деланье раздосадованно почесал подбородок. – Мсье Ван Гог, кем вы себя возомнили, святым апостолом Павлом, которому позволено было проповедовать в заточении? За двадцать лет моей службы в полиции Арля еще ни один из арестантов не сидел в клетке перед мольбертом, рисуя маслом на холсте! И мне, признаться, не хочется ломать эту традицию.
– Вы бы лучше сломали традицию не мыть здесь пол. И добавили бы лампу. Свет этой лишь усиливает глубокую темноту. Если же вы повесите напротив входа вторую, то освещение пересечется, превратившись в центре из бледно-желтого в цвет солнечного света, который заполняет Арль в начале десятого утра. В это время чувствуется, что день начался. – Винсент кашлянул в кулак и чуть хрипловато добавил: – И перекрасить стены в салатный было бы неплохо, тогда свет ламп создаст иллюзию начинающего набираться соком веронезе. Случись такое, в эту комнату вы будете заходить, чтобы отдохнуть, мсье Деланье, не переживая о необходимости дышать пылью, угнетать свою нервную систему нахождением в похожем на склеп помещении и искажать свое представление о людях, которые сидят здесь в клетке. Голодные. Между прочим.
Деланье усмехнулся и с интересом посмотрел на Винсента. Точнее, на черное пятно, из которого выступали его ноги, обутые в обмотанные веревками ботинки.
– Я не уполномочен кормить вас, Ван Гог.