Совершенно верно, Фывап Ролджэ вновь посетила южные земли былой империи. Попрощавшись в третий или четвертый раз, лохматулька спустилась, прошмыгнула мимо трех угрюмых грузовиков. (О, если б она знала, какой могучий материал упустила!) Фывапка лишь попросила оператора снять отдыхающих на лавочке боевиков. Те с удовольствием зашевелились, дружно показали американскому народу рогульки из пальцев. В последнее время журналисты стали привычными, как статуя вождя в парке, и бедовые парни прекрасно знали, чего надо снимающей братии.
Джеги ворвался в кабинет шефа и с ходу начал перечислять товары. Проницательный Лидер сразу понял, что это не горячка и не бред, а вполне естественная реакция психики на запах крупной наживы. Он глянул в окно:
— Эти?
— О да! — пылко воскликнул Джеги. — Я уже купил у них сорок автоматов на деньги моей группы.
Он не смог удержаться от легкого вранья.
— Оружие необходимо революции, — осторожно похвалил Лидер. — Но зададимся вопросом с политической точки зрения: выгодно ли нам сейчас, в условиях стабилизации, портить отношения с русскими? У них сильная разведка, они узнают, кто покупатель, даже если мы позаримся всего на три полковые табуретки… — Он задумался, зажег сигарету и, выпустив клуб сизого дыма, продолжил: — Ведь мы должны смотреть на эту ситуацию с перспективой. Зачем покупать то, что вскоре нам будет принадлежать по праву? Русские все равно уйдут — это реальный процесс. Они уже уходят. Конечно, без них возникнут временные трудности. Но в будущем в республике останутся лишь потомки великих азиатов. И все достанется только нам исходя из принципа долевого раздела союзного имущества… А вот горючее уже сейчас не помешало бы. Этот товар не имеет знаков отличия.
А в полку будто черт на колеснице проехал. Автандил вкушал власть.
Приближенные стояли у трона. Они ждали, когда Автандил будет назначать министров. Жаркое их дыхание достигало монарха, и он почувствовал, как на лбу появилась горошинка пота, которая тут же потекла вниз. Автандил неторопливо настиг ее на щеке и размазал.
— Верховному Иерарху жарко! — удрученно прошептал кто-то и отвесил звучный подзатыльник глухонемому с опахалом.
Тот стал махать энергичней. Час назад его намазали гуталином, и теперь он превратился в роскошного негра.
Привели хирурга Костю. Он был бледней обычного, стеклышко очков треснуто.
— Он плохо сделал операцию! — косноязычно доложил сутулый гвардеец. — И наш товарищ помер.
Гвардеец вытер набежавшую слезу. Был он стар и немощен, по тотальному набору.
— Надо его примерно наказать! — предложил Зюбер и потер сытые ладошки.
Автандил кивнул, и мертвенный свет из окна блеснул на глубоких залысинах.
— Его надо распять.
— А где взять крест? — прошептал гвардеец.
Автандил холодно посмотрел сквозь него.
— Вопросы здесь задаю только я… Распните его на двери штаба. Но обязательно начертите на ней крест! Иначе ни фига не получится…
— Я не виновен! — Костя попытался вырваться. — Его уже нельзя было спасти!