Христич молчал. Время для них будто остановилось. Минутная пауза казалась секундой.
– Я теперь бесполезный для вас человек, – произнес наконец Корнеев. – И чем быстрее вы это поймете, тем лучше.
– Нет, ты еще пригодишься, – вздохнул полковник.
– Вряд ли.
– Пригодишься, – упрямо повторил Христич. – И работу свою сделаешь на совесть. Меня ты можешь не любить и о своей жизни, к примеру, нисколько не печалиться, но…
Выдвинул ящик и выложил на стол перед Корнеевым желтый пластмассовый осколок. Корнеев вряд ли догадался бы сразу, что это такое, если бы на осколке чем-то острым не было неровно выцарапано: «КОРЕНЬ». По надписи Корнеев и узнал вещицу – корпус от картриджа к игровому компьютеру. Димка всегда помечал свои картриджи, чтобы не перепутать при обмене с приятелями. «Корень» – так прозвали его в школе.
Корнеев поднял глаза. Христич смотрел на него с холодком, но во взгляде угадывался еще и интерес исследователя.
– С ним все в порядке, – успокоил полковник. – И с женой твоей, и с сыном. И ты их увидишь, конечно. Но только позже.
Позже – это когда он застрелит Полутягова и Яншина. Две смерти чужих ему людей в обмен на жизни жены и сына.
– Где они? – спросил Корнеев, чувствуя, что еще немного – и разорвется сердце.
– Кто? – изобразил непонятливость Христич.
– Жена и сын.
– Они в безопасности, Вадим. И ждут не дождутся встречи с тобой.
– Вы не очень-то церемонитесь, – признал Корнеев. – Раньше я и вообразить бы не мог, что вы на такое способны. Но раз все мы – всего лишь члены банды…
Христич усмехнулся:
– Мы на государственной службе, Вадим. И зарплату получаем от государства.
– Вот только работаем на бандитов.
– Тебе все видится в двух красках: черной и белой. Жизнь сложнее. Там, наверху, над нами, – Христич ткнул пальцем в потолок, – идет большая грызня – за власть, за деньги. Клан на клан, и если уж сшибутся, то до крови. Думаешь, я с самого начала знал, с какими целями организовали наше подразделение? Тоже думал, что будем зарвавшихся бандитов отстреливать. А повернулось вот как.
– И давно у вас глаза распахнулись?
– Давно, – спокойно ответил Христич.