– Жалко, – сказала Женя. – Я ничего не успела здесь увидеть. Первый раз за границей – и так быстро возвращаемся.
Наша прежняя жизнь – это то, что мы помним, подумал Корнышев. А того, что уже стерлось из памяти, как бы и не было вовсе. Был такой человек – Ваня Алтынов, и он много времени провел на Кипре, а вот Женя Нефедова ни Ваню Алтынова не знает, ни на Кипре не была. И Кипр ей снится только в снах. Отвлеченный сон. Никакой конкретики.
Прежде чем выйти из гостиничного номера, Корнышев предупредил Женю:
– Нигде не останавливаемся. Садимся в машину и уезжаем.
Женя молча кивнула в ответ, хотя вряд ли она понимала, к чему все это.
Корнышев вышел из номера первым, бросил взгляд вдоль коридора. Никого. Сделал Жене знак рукой, призывая ее следовать за ним. Дошли до лифта. Когда он пришел и створки открылись, распахнулась дверь одного из номеров и оттуда вышла пожилая супружеская чета. Корнышев бесцеремонно втолкнул Женю в лифт и нажал кнопку нижнего этажа.
– Надо было их дождаться, – неуверенно сказала Женя.
Корнышев промолчал.
Спустились вниз. Администратор за стойкой улыбнулся им, как старым знакомым.
– Мистер! – вдруг сказал он.
Корнышев не остановился, но повернул голову.
– Мистер! – уже настойчивее обратился к нему администратор.
Киприот улыбался, но глаза его не улыбались. Корнышев насторожился и притормозил. В вестибюле гостиницы никого не было, но он не хотел, чтобы Женя здесь задерживалась. Он сунул ей в руки ключи от машины.
– Заведи и включи кондиционер, – попросил с единственной целью – чтобы только выпроводить Женю из вестибюля, потому что уже понял, что не просто так его киприот останавливает.
Он не хотел разговаривать с администратором при Жене.
Вид у киприота был заговорщицкий.
– Я вас слушаю, – сказал по-английски Корнышев. – Мне еще чего-нибудь передали?
– Нет.
– Но вы хотите мне что-то сказать?
– Да. Скажите, красный «Ниссан» на парковке – это ваша машина?