Баксы для Магистра,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Всех. И женщин две, и досок чертежных две, и даже ламп на потолке – тоже.

– Но ведь чепуха все это! – капризно сказал Миша.

– Может, оно, конечно, и чепуха, – осторожно отвечал на это Оглоедов. – А то, что видел, – это факт!

– Я вам все сейчас объясню, – вмешался в эту нервную беседу изобретатель, деловито разливая водку по стаканам. – Мы сейчас подступились к главному: в чем, так сказать, суть сделанного открытия. А суть, дорогие вы мои участники исторического эксперимента, вот в чем…

Он умолк и посмотрел гордо на своих собутыльников, согласившихся на время стать подопытными кроликами.

Каратаев и Оглоедов ждали, изобретатель смотрел на них со счастливой улыбкой. Пауза затягивалась. Миша не выдержал.

– Так в чем суть? – поторопил он с ответом собеседника.

– А суть в том, – окончательно расцвел тот, – что – вставляет! Новые, так сказать, ощущения. Большое будущее у этого продукта!

И изобретатель ласково похлопал по запыленной бутылке.

Но Миша не хотел сдаваться. Потому что признаться в том, что в глазах начинает двоиться после двух стограммовых стаканов водки, – это сразу крест поставить на своей журналистской репутации. Миша по собственному опыту знал, что лично он начинает испытывать некоторый дискомфорт где-то на излете второй поллитры. Обычная норма телевизионного репортера.

– Открой-ка дверь! – потребовал он.

Изобретатель послушно прошлепал по замызганному полу и распахнул дверь. Один шкаф. Один стол. Одна женщина.

– Закрывай! – скомандовал Миша.

Дверь захлопнулась.

– Наливай!

– Налито! – с готовностью доложил изобретатель.

– Свет гаси!

Миша залпом выпил вонючую жидкость и скомандовал:

– Открывай!

Дверь распахнулась. Два дивана. Два шкафа. Две лампы. Два кульмана. Две женщины.