Санитар

Газет у Паши была целая стопка, и он перелистывал их одну за другой, не находя того, что его интересует. Это повторялось каждый день. Он сначала пролистывал газеты, а потом принимался за тщательное их изучение, надеясь, что все-таки есть то, что он ищет, надо лишь поискать.

– Ты неправильно поступаешь, – сказал Дегтярев.

– Это ты о чем?

– На своих нападаешь.

Ах, вот оно в чем дело. Дегтярев все эти дни страдал, похоже. Гораздо сильнее страдал, чем показывал это внешне.

– Прости, если я тебя обидел, – произнес Паша равнодушно.

Его равнодушие было обидным. Дегтярев закурил.

– Ты хочешь показать свою крутизну, да? – спросил он, глядя с прищуром на кольца сигаретного дыма. – Самоутверждаешься таким образом?

Паша перевернул страницу газеты, посмотрел на Дегтярева внимательно.

– Я тебе ничего не хочу доказать, – буркнул.

– А кому ты хочешь доказать? – вскинулся Дегтярев.

Сигарета в его руке дрожала.

– Мне не хочешь доказать? А кому хочешь – себе? Или еще кому-то?

– Доказывать ничего не надо. Аксиома в доказательствах не нуждается.

– Какая аксиома?

– Которая гласит: никто и никогда меня, Барсукова, не согнет.

"Три ножевых ранения. Но потерпевший жив". Газета дрогнула в Пашиных руках. Под заголовком была короткая, на несколько десятков строк, заметка. Сообщалось о нападении на известного предпринимателя, председателя ассоциации "Союз" Ектенбаева. Неизвестный нанес ему три ножевых ранения и скрылся. Ектенбаев жив и находится в одной из городских клиник. Первые показания следствию он уже дал.

– Ты все не можешь понять, Паша, что не прав, – сказал Дегтярев, пуская дым кольцами.

Паша, бледный, сидел с газетой в руках, но ничего в ней не видел, похоже.

– Я же на тебя не злюсь, когда ты что-то не так сделаешь, – сказал Дегтярев и голову повернул.