– Зачем мне это было нужно?
Я развел руками: разве нужно объяснять?
– Затем, чтобы найти совпадения и убедиться, что ваш сын и есть насильник и убийца, а не психопат, взявший на себя вину за то, чего не совершал. В своем домашнем видеоблоге Родион забыл упомянуть о том, что это вы привили ему любовь к черному юмору: видно, мозги в толчке оставил.
Генерал надул щеки и выпучил покрасневшие глаза, как будто планктон процеживал. Это длилось несколько секунд, и я всерьез забеспокоился за его здоровье. У него была короткая шея, а такая особенность зачастую становилась причиной инсульта.
– Я и без тебя знаю, что мой сын был подонком, каких поискать! Он сам описал свой путь – от примерного сына и порядочного человека до отцененавистника и последней сволочи! На него подействовали извне, и я хочу знать, кто именно! Но и это не самое главное. Да, я хочу отомстить – но не за того ублюдка, который был моим сыном, а за человека, который был моей частью! Я говорю о моей покойной жене. К концу жизненного пути мы с ней стали близнецами, и тебе никогда не понять, что значит потерять близнеца. Только не вздумай, мать твою, комментировать мои слова!
На слова хозяина, сорвавшегося на крик, примчался его верный Боксер. Он в любую минуту был готов к первому раунду со мной, но благоразумно отказался от этой рискованной затеи. Олег запустил руку под пиджак, обнажив часть кобуры для скрытого ношения.
– Ух ты! – подзадорил я его с интонациями отвратного героя из голливудского боевика и даже отстукал барабанную дробь на поверхности стола. – Пушки, пушки! А ты хоть раз стрелял в живого человека? Вижу, что не стрелял даже в мертвого.
– Я выстрелю, – обнадежил меня Олег. – Если понадобится, я выстрелю.
Я изменил положение головы и снова встретился с натужными глазами старика.
– Мы будем говорить о деле при посторонних?
– Оставь нас, – подсевшим голосом Приказчиков отослал своего молодого помощника. – Ты добился результатов?
– Пока что я сунул прутик в осиное гнездо, – ответил я на его вопрос. – Разворошить его – не единственный способ выйти на банду. Второй вариант – разместить в сети пятиминутный видеоролик. Он станет хитом и соберет здесь «псов» разных мастей. Может быть, в перестрелке ваш кровник будет убит, а может, его ранят, а потом будут судить. Но принесет ли это вам удовлетворение?
– Вижу, ты крепко зацепился за это дело.
– Риск – мое ремесло, – ответил я фразой одного из героев Жана Маре.
– Лучше скажи, что тебя устраивают условия нашего договора: тебе вершки, мне корешки.
– Лучше не скажешь.
Клянусь, в глазах старика промелькнули живые искры: «То-то!»
Мой тонус тоже поднялся. Я даже вспомнил, что нахожусь в состоянии влюбленности, что важно для каждого человека, как сказал герой еще одного фильма – «Доживем до понедельника». Зоя поднимает глаза, и ее мимолетный взгляд стрелой амура вонзается мне в сердце. Сейчас она, может быть, ждет своего любовника, а его все нет и нет – он объясняется в любви своей жене: «Извини, полюбил другую». Мимолетный роман. Ирина Александровна простит его, потому что больше опекает, чем любит. С годами он для нее превращался в вещь. Когда она станет дряхлой старухой, она вывезет эту дорогую, но никчемную вещь на свалку. Они никогда не станут людьми, имеющими сильное духовное сходство между собой. Такое состояние, мне кажется, для близких людей и есть счастье. Пусть и запоздало, но я мог ответить генералу всего парой слов: сиамские близнецы. Одного из них с кровью оторвали от другого и закопали. Находит ли он утешение в том, что на том свете, говоря современным языком, «нет вовлеченности в происходящее, есть наслаждение каждым моментом сейчас – с восхищением, удивлением и благодарностью». Там тоже жизнь, и она продолжается…
Я снова вернулся в комнату, в которой витал дух убийцы. Включив видеомагнитофон и мысленно поставив себя на место генеральского сына, я поменял эпиграф-обращение к видеодневнику:
После пяти минут просмотра я выключил видеомагнитофон – Родион раздражал меня, отвлекал от мыслей, витавших над местом погребения Ольги Губайдуллиной. По сути дела, я отлынивал от работы, но знал цену ожиданию, и оно захватило меня целиком.