Мой телефон пискнул принятым сообщением. Проныра сообщал мне, что где-то на западе Москвы произошло вооруженное ограбление двух подростков, грабители забрали у них сотовые телефоны, мелочь… Я хмыкнул. Проныра в одностороннем порядке расширил мой список интересов, и его сообщения стали попросту спамом. Надо бы отписаться от рассылки, подумал я, иначе он наберет обороты и завалит меня криминальной хроникой. Не пройдет и часа, как Проныра сбросит сообщение о том, что на детской площадке голодный бомж отобрал у ребенка бутерброд.
В баре я просидел до самого закрытия, как будто боялся выходить на вечернюю улицу. Еще несколько человек посмотрели фотографию Блондина, но никто его раньше здесь не видел.
– Облом?
Я не сразу сообразил, кто задал мне этот вопрос. Поднял голову и бросил взгляд на официанта. Не сказать, что этот небритый малый, чем-то напомнивший мне Виталика Аннинского, отличался наблюдательностью, это я вел себя открыто. Короче, трудно не заметить подлодку, вылетевшую на берег.
– Вроде того, – ответил я на его вопрос, в упор не замечая скромности официанта с бейджем «Вадим Зубко»: он остался единственным, кому я не показал снимок убийцы. Почему – на этот вопрос я ответил, когда вошел в этот бар и устроился за стойкой. В очередной раз я вынул из кармана фото. Вадим, протирая салфеткой рюмку, долго смотрел на снимок.
– Я не вспомнил бы, – вдруг сказал он. И сердце мое чуть не выпрыгнуло из груди: он видел Блондина, а значит, он видел и Розового! – Я не вспомнил бы, – повторил он, – но меня насторожили твои слова.
– Какие? – Я был вынужден заполнить паузу.
– Ты сказал, что Ольга была хорошим человеком.
– Душевным.
– Да. Да. Только с курильщиками была нещадной. Я ей сто раз говорил: с клиентами будь помягче. Но она буквально выгоняла их на улицу.
– Она выполняла распоряжение управляющего или действовала по своей инициативе?
– Роспотребнадзор затрахал: нет вытяжки, нет того, нет сего; оштрафовали раз, другой… Примерно за неделю или две до ее исчезновения Ольга прикрикнула на двух парней. Я был на складе – меня вызвали из дома принять товар. Как раз в один день привезли пиво, вино, продукты.
– Смена была не твоя?
– Я должен был заступить через день.
– Живешь рядом?
– Нет, далеко отсюда – в Марьиной Роще.
«Продолжай», – кивнул я.
– Ольга прикрикнула на них раз, другой, заодно позвала меня. Я был готов вмешаться, наблюдая из коридора, но не спешил: все конфликты кончались одинаково. И эти два парня чуть позже тоже вышли на улицу. Вот он, – официант постучал пальцем по фотографии и замялся, подбирая слова, – у него было такое выражение лица… Мне казалось, он сейчас бросится на Ольгу и задушит ее голыми руками. Столько злобы в одних глазах я еще не видал. А его друг – чуть пониже ростом, с военной выправкой, как мне показалось, он что-то сказал ему и похлопал по руке. Тот отдернул руку, и они вышли из бара.
– В бар они больше не возвращались?
– Насколько я знаю – нет.