– И куда его везут?
– Поднимут в лабораторию и займутся тонкой очисткой. После лабораторной очистки минерала остается еще меньше – не более десятой части.
– Всего-то…
– Да, но зато на выходе получается чистейший рениит! – с гордостью заявляет Вениамин.
Наклонный тоннель действительно оказался единственным витком этакой спирали и привел нас на довольно обширную площадку, сплошь залитую водой. Дальним краем площадка граничила с вертикальным стволом шахты, там попросту зияла огромная дыра, не огороженная ни парапетом, ни металлической сеткой. Над краем нависала нижняя часть наклонной корытной мойки, вокруг которой копошилось несколько человек в таких же робах. Одни подвозили на тачках породу, другие перебрасывали ее в желоб, третьи ворошили ее лопатами у вращавшихся шнеков. Со свисающего края мойки лилась почерневшая вода, унося с собой куски пустой породы.
– Вот здесь и происходит грубая очистка минерала, или, другими словами, его обогащение, – вводил в курс дела бригадир. – Общая длина мойки – пять метров, ширина – полтора; в нижний конец желоба непрерывно загружается минералосодержащая порода, а с противоположного конца подается вода. Вращающиеся навстречу друг другу шнеки перемещают породу вдоль желоба, разрушая непрочные включения. Измельченная пустая порода уносится встречным потоком воды, а промытый минерал доходит до верхнего конца и падает в тачку.
– Мы знакомы с похожей техникой, – посмеивается Степаныч. – Приходилось работать и на более крупных типах. Эта промывает не более сорока тонн в час, верно?
– Верно. Это хорошо, что у вас есть опыт…
Пока профессионалы обменивались мнениями, я подхожу к краю площадки и осматриваю нижнюю часть ствола шахты. Он плохо освещен, и тем не менее мне удается оценить его форму, размеры, стены и начинку.
Диаметр не превышает восьми метров, выше площадки расположены какие-то камеры, механизмы, канализационные трубы, арматура, стяжки…
Я не разбираюсь в устройстве шахтных стволов, не понимаю предназначения всех этих штуковин, поэтому перевожу взгляд вниз, где метрах в десяти-двенадцати поблескивает вода. По ее поверхности расходятся круговые волны и мелкая рябь от стекавших из канализационных труб нечистот. Именно нечистот, потому что снизу поднимается жуткая вонь. Теперь я верю, что сюда сбрасывается содержимое всех сортиров, столовых, душевых…
– Осторожнее, – предупреждает бригадир. – Тут довольно опасное местечко – край размывочной площадки выходит на подстволок, а ограждения нет. Упадешь, считай, пропал.
Подойдя к электрическому щитку, вмурованному в бетонную стену, он поднимает рычаг рубильника. Включаются лампы и направленные вниз прожекторы. Подстволок осветился ярким желтоватым светом.
– Почему пропал? – еще раз заглядываю за край площадки. – Разве оттуда трудно вытащить человека? Там, кажется, имеется даже лесенка.
– Уровень воды в подстволке постоянно меняется и до лесенки не всегда можно дотянуться. А водичка ледяная – ноль градусов. Десятиминутного купания достаточно, чтобы остаться инвалидом на всю жизнь.
«Ну, это ты хватил, – усмехаюсь, покидая край площадки. – Мне и моим ребятам из
«Фрегата» приходилось принимать ванны при такой температуре и подольше».
– Скажите, Вениамин, а что такое «подстволок»? – подает голос Чубаров.
– Подстволок – это нижняя часть ствола. Ее по-разному называют: и зумпф, и отстойник, и подстволок. Он хорошо укреплен железобетоном, чугунными тюбингами…
– Вениамин переходит к делу: – Ну, а теперь давайте я распределю вас по местам. Пора браться за работу…
ebooksa